В одной из больших деревень, а скорее поселке городского типа, пришлось «ударить по тормозам». На небольшом местном рынке чекисты заметили группу солдат. Высланный разведчик доложил, что красноармейцы покупают продукты и уговаривают возницу на телеге подвезти их до соседней деревни.

Стало ясно – это могли быть абверовцы, гитлеровские лазутчики. На месте было принято решение провести их задержание не на рынке, а при движении на повозке. В массовом скоплении людей во время вероятной стрельбы могли погибнуть мирные граждане.

Выставили за ними плотное наружное наблюдение. Когда стало ясно, что они договорились с одним из извозчиков, решили обезоружить их в дороге. И вот длинная четырехколесная повозка типа арбы, притрушенная сеном, с шестью молодцами свернула с центральной улицы на грунтовый большак. Прошло минут двадцать – и за ней устремились две автомашины с оперативниками.

Догнали быстро. Один грузовик, обогнав арбу, остановился примерно в ста – ста пятидесяти метрах от ковылявших двух лошаденок. Водитель вышел из кабины и стал подкачивать «спущенную» шину. Когда телега максимально приблизилась к автомашине, второй автомобиль с контрразведчиками остановился сзади повозки.

И вот тут пассажиры повозки поняли – попались. Они стали крутить головами и нашаривать руками, вороша сено. Ясно – диверсанты потянулись к оружию. Но когда полуденную тишину разорвали предупредительные выстрелы контрразведчиков, непрошеные гости подняли руки.

Один, правда, успел выстрелить себе в рот. Остальных разоружили и повязали. Их доставили в райотдел УНКВД, где с ними стали работать оперативники и следователи.

Шурепову достался для допроса длинноногий мужик, тонкий, как жердина, с лошадиной головой. Как выяснилось, родом он был из города Яворова, что в Галиции – на Львовщине. Бандит признался – все они из полка спецназа «Бранденбург-800». Он – член ОУН, сторонник Степана Бандеры. Вел себя нагло.

– Когда и с какой целью вас забросили на советскую территорию? – спросил чекист.

– Вчера переброшены через Пруссию для оказания помощи вермахту в покорении большевиков, – общо ответил задержанный галициец.

– Немецкая армия собирается напасть на СССР?

– Да, и это случится скоро…

– Когда?

– Это военная тайна! – гордо заметил «брандербуржец», конечно же, ничего не зная конкретного о замыслах и планах вермахта.

В ходе дальнейшего допроса он признался, что его группа заброшена для ведения разведки и совершения диверсионно-террористических актов в тылу Красной армии и оказания оперативной помощи местным повстанцам…

Потом с группой диверсантов работали наши военные разведчики, после чего их переправили в управление НКВД.

Это было время, когда события слились в один туго замешенный ком, который втянул в себя молодого оперативника Александра Алексеевича Шурепова и покатился в сторону военных баталий. Особисту больше не удалось навестить родной гарнизон и дом с оставленной семьей в Вилкавишкисе.

Накануне отъезда он, словно почувствовав, что-то тревожное, расцеловал девочек, прижался к жене и страстно коснулся губами ее губ. Потом Александра вспоминала, что именно в огне того многозначного поцелуя ей показалось, что мир куда-то стал уплывать, а потом и вовсе исчез.

Итак, в ночь на 22 июня 1941 года Александр Шурепов из-за сложившихся непредвиденных обстоятельств не смог попасть домой, а Александра в ожидании мужа, не раздеваясь, прилегла на диван и, уставшая от треволнений, тут же уснула. В кроватках мирно посапывали дочери – двухлетняя Галя и Наташа, которой было всего восемь месяцев.