. Тело русского государства можно уподобить пистолету, снятому с предохранителя. Оно готово было выстрелить полками на юг или на восток в любой момент. И первые десять лет службы молодого Мстиславского связаны были со степными пространствами, где летом в высоких травах таились банды крымских работорговцев, а зимой, по мерзлой корке застывших рек, бросалась терзать Россию казанская конница.

Воображаемый облик Гедимина, восходящий к изображению в хронике Алессандро Гваньини «Описание европейской Сарматии» (XVI век)

В 1550 и 1551 гг. он сидел первым воеводой в Туле и Пронске, поджидая неприятеля. В таком ожидании, сменявшимся стремительными бросками и жестокими боями, пройдет бульшая часть его жизни. Для разнообразия иногда его будут отправлять на Ливонский фронт, но… к нему и отношение у русской аристократии было другое. Ливонскую войну знатнейшие люди России считали чем-то не совсем обязательным. Дворянство искало там добычи, славы, новых поместий с трудолюбивыми местными землепашцами. Знать водила полки, подчиняясь воле царя. Но все-таки в Ливонию очень долго, примерно до времен Батория, больше ходили «погулять». Пограбить, прибрать тамошние городки «на великого государя». До Батория Ливонский фронт играл роль «поля чудес» для русской армии. От боевых действий в тех местах ждали побед и поражений, но все-таки не ждали смертельно опасной, тяжелой, бесконечно рискованной службы на границе с воинственной степью. Юг всегда был страшнее. Там смертушка то и дело заглядывала в самые очи. Если запад обещал лучшим честь и богатство, то юг для всех без различия был тяжелой работой, необходимой для выживания всего русского народа.

Конец ознакомительного фрагмента.