Даже 15 октября, по прибытии в долину Рейна, Моро мог еще все поправить. Быстро поднявшись к Келю, он отбросил бы эрцгерцога с Рейна и помешал бы его соединению с корпусами Науендорфа и Латура. Восстановив сообщения с Самбро-Маасской армией, он неизбежно побудил бы ее вновь перейти в наступление.

Наконец, он мог еще все поправить даже во время осады его предмостных укреплений. Если бы он вышел через кельский укрепленный лагерь с 50 000 человек, он разгромил бы осадную армию генерала Латура, имевшего самое большее 35 000 человек, и успел бы еще стать на зимние квартиры по Дунаю.

1. Французские и австрийские армии были численно равны, но у эрцгерцога имелось на 20 000 человек больше кавалерии. Это преимущество было бы решающим у другого народа, но немцы не умеют пользоваться своей кавалерией, боятся подставить ее под удар и дорожат ею больше, чем она того заслуживает.

Конная артиллерия является дополнением кавалерии. 20 000 всадников и 120 орудий легкой конной артиллерии равняются 60 000 человек пехоты, имеющей 120 орудий.

Трудно определить, кто из них имел бы превосходство в странах с обширными равнинами, как Египет, Польша и т. д. Две тысячи кавалерии с 12 орудиями конной артиллерии равняются, следовательно, 6000 человек пехоты с 12 орудиями. В линейном боевом порядке дивизия занимает участок в 500 туазов. Двенадцать пехотинцев или четыре всадника приходятся на один туаз. Пушечный выстрел, поражающий все, что находится в одном кубическом туазе, убил бы, следовательно, 12 пехотинцев или четырех кавалеристов с четырьмя лошадьми. Потеря в 12 пехотинцев является гораздо более значительной, чем потеря четырех кавалеристов и четырех лошадей, потому что потеря восьми пехотинцев больше, чем потеря только четырех лошадей. Снаряжение и вооружение четырех кавалеристов и четырех лошадей не равны снаряжению и вооружению 12 пехотинцев. Таким образом, даже с финансовой точки зрения потеря пехоты обходится дороже, чем потеря кавалерии.

Если бы эрцгерцог командовал войском нации, привыкшей смело пускать в ход свою конницу, и имел бы офицеров, наученных воодушевлять ее и вести ее в бой, французской армии было бы невозможно проникнуть в Германию, имея на 20 000 меньше кавалерии. В этом легко убедиться, вспомнив, что проделывал Наполеон с кавалерией против русской и прусской пехоты у Вошана, Нанжис и т. д.

2. Эрцгерцог, узнав в июне, что французская армия переправилась через Рейн в Келе, выступил с берегов Лана на помощь генералу Латуру. Он оставил генерала Вартенслебена с 36 000 человек на нижнем Рейне и 26 000 человек в гехтсгеймском укрепленном лагере перед Майнцем. Эрцгерцогу следовало оставить в гарнизоне Майнца только 8000 человек с несколькими тысячами слабосильных и только 25 000 человек Вартенслебену, а с 60 000 человек двинуться на помощь своей армии верхнего Рейна. Он сосредоточил бы тогда на р. Альб 90–100 тысяч человек. Кто мог бы ему сопротивляться? 9 июля он разбил бы Дезе, отбросил бы его на левый берег Рейна, овладел бы Келем и Рейнским мостом. Ему нечего было опасаться Самбро-Маасской армии, потому что она стояла разбросанно. Если бы эта армия даже предприняла наступление и прибыла с 10 по 15 июля на Майн, какое это имело бы для него значение, если бы он уже тогда оказался обладателем Келя, а армия Моро была бы им отброшена в Эльзас?

3. Если бы он сосредоточил в одном каком-нибудь пункте на своем правом фланге все 50 000 человек, какие у него стояли по р. Альб, то 9 июля, выйдя тремя колоннами на р. Мург, он обошел бы Дезе справа и слева и прорвал бы его боевой порядок в центре. Разгромив его и отбросив в Эльзас, он овладел бы Кельским мостом. Сен-Сир, отрезанный от Рейна, был бы отброшен на р. Неккар, а Ферино – на Гюнинген.