– К нам? – догадался Кирилл.

            – Именно. Это будет каток из обезумевших людей, остановить который можно будет, только выжигая ядерным оружием. Вы представляете себе это?  А если Китай и Индия в отчаянии тоже решат применить ядерное оружие? Но, с другой стороны, с наступлением тепла и мы можем попасть в ситуацию, когда наши реки превратятся в студень. Хорошо, что у нас есть время хоть как-то подготовиться, и надо использовать его с максимальной пользой.

            Военный замолчал. В самолете повисла тишина, нарушаемая воем турбин. Мог ли кто-нибудь из присутствующих, засыпая в эту ночь, представить себе, как она закончится? Несколько часов назад все было так мирно и привычно, а вот уже мир готовится к концу света. Кирилл, впечатленный наступающей катастрофой, не почувствовал страха. В нем, наоборот, зажегся азарт ученого. Чем сложнее проблема, тем интереснее ей заниматься. По-настоящему представить себе ситуацию, когда народы в борьбе за воду начнут уничтожать друг друга ядерным оружием, он представить не мог. Слишком сильно в нем укоренилось чувство, что ничего страшного в его жизни произойти не может.

            Карл, уставший от череды стрессов, наконец-то уснул, и его блаженный храп иногда заглушал шум двигателей самолета. После известий о скорой гибели мира такая мелочь, как собачий храп, никого не раздражала. Наоборот, он казался мелодичным, как стрекотанье сверчков в ночи. Кирилл осторожно поставил переноску в ноги, когда его пригласили ознакомиться с оборудованием лаборатории. Пес не проснулся, только чмокнул пастью и сменил тональность храпа.

            Лаборатория была оборудована не хуже какой-нибудь стационарной лаборатории в научно-исследовательском центре, футуристичные анализаторы, спектрометры, хроматографы, центрифуги. Установки были вписаны в небольшой объем пространства с максимальной его экономией. Только пара установок выглядела неуместно. Они будто оказались здесь недавно. Стояли в проходе, и провода к ним были проложены по полу.

            – Новое оборудование, жидкостный хроматограф, – пояснила очаровательная девушка. – Монтировали сегодня, в аварийном порядке. Вам хорошо знакомо такое оборудование?

            Она обратилась к Кириллу, видимо, знала, кто он такой.

            – Да, у нас недавно такой шкаф поставили. Точность фантастическая. – Кирилл немного засмущался из-за того, что все обратили на него внимание.

            – А мне интересно, связь с коллегами из других стран можно будет поддерживать? Тут ведь не до государственных секретов, дело-то пахнет общим капутом, – профессор Петрищев снял очки и вытер их платочком. – Сообща проблему решили бы гораздо быстрее.

            – Нет. Пока мы не будем контачить с другими учеными, – строго ответил военный. – Чтобы вы не считали, что это мы по старой русской привычке нагонять тайну на любое событие государственной важности отказываемся от контактов, скажу, что никаких предложений о сотрудничестве нам не поступало.

            – Странно, – удивился Петрищев. – Я мог бы сейчас позвонить своему коллеге из Мюнхена, думаю, он будет рад оказать нам содействие.

            – Не надо. Я уже вам сказал, что связь с борта самолета невозможна. Объясню чуть иначе, чтобы ваши светлые головы поняли, что финансовый мир сейчас замер в ожидании противоядия. Представьте себе, что американцы смогли найти способ остановить эпидемию. Как они поступят? Отдадут ее всем и скажут: берите, пользуйтесь? Зачем? Они же смогут управлять миром без войн. Они подождут, когда Европа, Россия и Китай приползут на коленях и попросят их избавить от проблемы. Без воды мы будем ослаблены в течение месяцев. Я не говорю про войны, которые наверняка разразятся. До конца зимы еще долго, и китайцы прибегут к нам оравой за свежим снегом. Это ли не мечта мирового гегемона - диктовать свои условия и слушать, как в копилочку звонко падают монетки должников?