Рука девушки – тонкая, дрожащая – метнулась к руке Николая, и слабо попыталась ослабить хватку, разжать его пальцы. Она и не подозревала, что тем самым усложнит ситуацию.

– Не смей трогать меня! – голос Николая разрезал воздух, точно ножом. Его слова были пропитаны ненавистью и ядом. Огонь ярости захлестнул его, лишая рассудка. Только ненависть. Только желание отомстить, сломать, раздавить. Уничтожить.

И мужчина, поддавшись порыву, с силой оттолкнул девушку от себя.

Та, и до того с трудом державшаяся на ногах, пролетела несколько метров и с силой ударилась о барную стойку. Глухо вскрикнула и стала заваливаться на пол.

Николай, прерывисто дыша, направился к ней. Шаг. Ещё один шаг. Его глаза пылали яростным огнем, грозившем сжечь всё на своем пути.

В данный момент на его пути лежала обнаженная вампирша, чьи жалкие попытки защититься или встать, не находили отклика в его душе.

Размазывая кровь из разбитой брови, девушка, пытаясь сфокусировать взгляд на приближающемся мужчине, с маниакальным упрямством, едва слышно, снова выговорила:

– Я…заплачу… Пожалуйста… Заплачу, правда…

Николай остановился рядом с ней, расставив ноги на ширине плеч и мрачно возвышаясь.

– Интересно, чем ты заплатишь? Что-то я не заметил у тебя ни кредитки, ни сумочки! И ещё ни одна клыкастая мразь не пила и не будет пить из меня кровь! Поняла? Ты подохнешь здесь! В этом баре! Подохнешь, как того заслуживаешь! И никто к тебе не придет на помощь!

– Война за…закончилась…, – она точно не слышала его слов, и снова сведя бедра, на грани потери рассудка, руководствуясь врожденной стыдливостью, пыталась сохранить остатки самоуважения. – Нельзя убивать вампиров…

– Неужели? – слова мужчины больше походили на удары хлыста.

И девушка на самом деле вздрагивала, как только Николай начинал говорить.

– Нельзя, – её упрямству можно было позавидовать. В другой жизни и при других обстоятельствах. Из рта девушки побежала тонкая струйка крови. – Пожалуйста… Покорми… Я заплачу… Я больна…и ты…и ты должен…Ай!

Она сделала последнюю, самую опасную ошибку. Произнесла слово «должен». Перед глазами мужчины образовалась красная пелена, и он, склонившись, рывком поднял вампиршу на ноги и снова с силой, уже сознательно, ударил о барную стойку.

– Я НИЧЕГО НЕ ДОЛЖЕН ВАМПИРАМ! Я не подписывал договор! Я – свободный оборотень, и мне плевать на вас! А ты…

Он не договорил. Прищурил глаза и более внимательно всмотрелся в девчонку. От того, что её несколько раз хорошо прикладывали о пол, на лице образовались царапины, бровь была рассечена, губы треснули. Тело так же носило следы побоев. По сути, должен был сработать процесс регенерации, и на девочке не должно было быть ни царапины.

Тут же…

– Больна, говоришь? – в голосе Николая послышались нотки некого злорадства. – Ещё скажи, что тебе постоянно требуется кровь оборотня?

Медленно, стараясь не разозлить его сильнее, с мольбой в глазах, девочка кивнула.

– Да…, – выдохнула она и как-то разом сникла.

Дальнейшая догадка не заставила себя долго ждать.

– И ты готова на всё, чтобы получить кровь?

И снова робкое:

– Да…

– На всё? – теперь Николай открыто злорадствовал.

Малявка ничего не сказала.

Показала.

На трясущихся ногах, которые готовы были в любой момент подвести хозяйку, приблизилась к нему, и, не смотря в лицо, положила узкую ладошку на ширинку джинсов, взбугрившуюся от эрегированной плоти. У Николая помимо воли вырвался яростный рык. И этот рык не был обусловлен жаждой крови.

Наваждение от её терпкого запаха усилилось. Что за проклятье? Почему пигалица на него действует столь непривычно? Она простая вампирская шлюха, готовая раздвинуть ноги ради дозы крови!