- Нужно ещё сделать макияж. И тебе, кстати, тоже нужно что-то необыкновенное.

- Мне-то зачем?

- Пусть Влад увидит и лопнет от злости.

- Не обольщайся, он непробиваем. В «Медузе» не увидела у него ни одной эмоции, ни один мускул не дрогнул. Даже, если лопнет, он этого не покажет.

- Но макияж я тебе, всё-таки, сделаю аховый!

Усмехаюсь и отдаюсь в руки своего визажиста. Надеваю персиковое шифоновое платье. До сих пор не представлялось возможности его надеть. В последнее время почти ушла моя худоба, и я приобрела более-менее нормальный вид. Свободная короткая юбка подчеркивает стройность моих ног, на груди половинки платья сшиты внахлест, обтягивают грудь и образовывают декольте на грани. Ещё пару сантиметров и смотрелось бы не скромно. Платье дополняет коричневый мягкий пояс и в тон коричневые замшевые туфли с открытым носком на шпильке. Надеваю в уши бриллианты, смотрюсь в зеркало – топ.

В ресторане уже собралось больше тридцати человек, не предполагала, что в этом городе так много Мусаевых. Из наших - Никита, Калинины и, конечно, Влад. В синем костюме, белая рубашка оттеняет идеальную загорелую шею, до блеска начищенные туфли, и безумно шикарный, ставший таким родным, аромат. Спросите меня, каким должен быть идеальный мужчина и я отвечу – это он – брутальный, роскошный, божественный! Он стоит чуть поодаль и разговаривает с каким-то крупным мужчиной, родственником Арсена.

Арсен представляет нас своим родным. Здесь его родители, две родные сестры с мужьями и детьми, двоюродные братья, какие-то дяди и тёти, я просто их всех даже запомнить не в состоянии. Один из двоюродных братьев приблизительно моего возраста, красивый темноволосый парень пожимает мне при знакомстве руку и расплывается в лестной улыбке.

- Очень приятно, Алина. Я Зафар. С удовольствием познакомлюсь поближе.

- А вот этого я тебе не советую, если хочешь выйти отсюда живым, - смеётся Арсен, потом переходит на серьезный тон. – И заметь, я не шучу.

- Понял, буду весь вечер страдать, - переводит разговор снова в шуточную плоскость.

Отец семейства всех приглашает к столу, Волков подходит ближе, встречается со мной глазами.

- Привет, - проходится по мне взглядом.

- Привет, - сердце щемит, но я держусь молодцом, его холодная реакция как лёд на рану: больно, но притупляет воспаление.

Абсолютно спокойное лицо, уверенная походка, садится за стол с другой стороны от меня.

Марина приглашает сесть рядом с ней, и я ей искренне за это благодарна.

Громыхают пробки от шампанского и вина, произносятся тосты, к ним добавляются шутки-прибаутки, шумные и хлебосольные Мусаевы умеют встречать гостей.

Я выпиваю немного спиртного, слегка расслабляюсь, на Волкова стараюсь не смотреть, как и он на меня. Разговариваем с Мариной, она делится новостью, что ждёт ребенка, поздравляю её и Костю. На самом деле, очень рада за них.

- Почему вы расстались с Владом? – тихо, чтобы нас никто не слышал, спрашивает Марина.

- Это долгая история, как-нибудь расскажу, при других обстоятельствах.

- Он тебя обидел?

- Нет. Мне родители поставили ультиматум, если в двух словах.

- Знакомая история… Он к нам как-то заезжал, виду не подавал, конечно, но я увидела, что подавлен.

Вздыхаю. Знаю, что причинила ему боль, за своими переживаниями, сначала этого не осознавала до конца. Беру бокал, делаю глоток, смотрю на него через стол.

Он, как будто, чувствует, поднимает на меня взгляд. Горящие агатовые глаза загораются пламенем, в них столько всего: укор, печаль, сожаление, горечь. Мне хочется прямо сейчас подойти и обнять, сжать крепко-крепко и не отпускать, пока нам обоим не станет легче. Но он отводит взгляд и вновь принимает безразличное выражение.