Кофе получился на редкость гадким, поэтому остатки пришлось вылить в раковину. Докурив, Влас вдавил сигарету в массивную стеклянную пепельницу и пошел одеваться. Сегодня многое нужно было успеть сделать. Когда под тобой теперь каждый шакал в городе ходит, всех приходиться лично контролировать.

Схватив ключи от своей любимой черной машины, которая давно перестала быть игрушечной, Влас вынул еще одну сигарету и нажал кнопку лифта, чтобы спуститься в паркинг.

2. 1.

После перелёта у меня жутко гудели ноги и очень-очень хотелось спать. Я уже мечтала о своей уютной кроватке, одеяльце, подушке… В самолёте толком не удалось подремать, потому что моей соседкой была женщина с трёхлетним ребенком. Мальчишка оказался очень капризным и постоянно плакал, а еще дрался и вечно просил сладостей, что были ему запрещены. Ни музыка, ни чтение книги мне никак не помогли.

В аэропорту меня встретил папин телохранитель – Макс. Он забрал мой чемодан и сопроводил к джипу. Домой нам ехать не больше получаса и это был такой соблазнительный отрезок времени, чтобы вздремнуть.

Холодный зимний ветер миллионами иголочек ударил мне в лицо, стоило только выйти на улицу. Я поежилась и потуже затянула шарф на шее. После калифорнийского солнца наша зима мне показалась особенно лютой. Но я всё равно была искренне рада, что вернулась домой.

Поездка к матери не увенчалась ожидаемым успехом. Она пять лет назад ушла от папы и теперь жила со своим вторым мужем в Лос-Анджелесе. Я с Костей – моим младшим братом, остались жить с папой. Мама, конечно, хотела нас забрать с собой. Но я отказалась, а Костю папа не отпустил. Но и мама не оспаривала такое решение, молча уехав.

После развода и делёжки имущества я какое-то время не решалась вновь встретиться с мамой. Потом всё-таки слетала к ней один, второй раз. Этот был уже третьим. И всякий раз, когда я гостила у нее, то всё сильней и сильней убеждалась в том, что мы чужие друг другу люди и слишком разные. Я почти сразу же начинала тосковать по папе, по дому.

Мама всегда была сама по себе. Она витает в своих мечтах. Ее точно нельзя отнести к категории тех женщин, которые горда называют себя «хранительницами семейного очага». Она любит приключения, путешествия, поездки. Моя мама совершенно не домашний человек, в отличие от папы. Она активна и всё еще ведет себя как девчонка, хотя ей больше сорока. Не то чтобы возраст нёс с собой какие-то определенные рамки, но думаю мама в погоне за эмоциями забыла о том, что она – мама.

Папа для меня и для моего брата был и остается всем. Он – ядро нашей семьи. Несмотря на работу, папа всегда старается уделить нам время. И со мной сколько он носился. И вот теперь с Костей. Сильно не баловал, но и в ежовых рукавицах тоже не держал.

Удобно устроившись на заднем сидении, я сняла шапку, расстегнула куртку. В салоне джипа было тепло и привычно пахло кожей. Уже не терпелось увидеться и с папой, и с братом. Сейчас вся эта предвыборная гонка привнесла в нашу семью полнейший беспорядок. Папа весь на нервах и почти не бывает дома. Застать его можно либо рано утром, либо уже поздно вечером.

Пока мы находились в пути, Костя уже засыпал меня сообщениями о том, когда же я уже приеду. Папа на десятилетние подарил ему первый телефон, так брат теперь постоянно старается быть со мной на связи. Он привязан ко мне, даже слишком. Я раньше этого как-то не замечала, а когда взрослеть начала, всё поняла.

Мама уехала от нас, когда Косте было пять. Я стала для него и нянькой, и мамой, и подружкой. Везде «хвостиком» за мной бегает. Папа вечно ругает его за это, говорит, что мужчина должен расти самостоятельным и не держаться за женскую юбку.