«Каждый судит в меру своей испорченности. И этот каждый тут — я. Упс…»

— А ты знал, что ты очень вкусный? Знаешь, на что это похоже? — уже произнеся, меня накрывает смущением, и я зарываюсь в его тело.

Провал на провале… В этом вся Кира! А ведь всего-то нужно было ответить: «Да, голодная. Пошли че-нить пожрем!» Ну, нет же!..

— На что же? — приподняв мою голову, чтобы смотреть в глаза, улыбается правитель.

— На бар.ба.рис, — еле слышно бормочу я, глядя на него исподлобья.

— Ягоды? — поглаживая меня хвостом между ног, задумчиво произносит Ноа.

— Если ты думаешь, что твой хвост меня соблазнит больше, чем мысль о еде, я тебя разочарую. Теперь ты нагнал на меня аппетит. От одной мысли о барбарисках, я с радостью укушу тебя за… — взглядом скольжу вниз, устремляя взор к его лобку. — Ягоды, кстати, я никогда не пробовала. А вот леденцы-барбариски очень люблю.

— Тогда чему ты удивляешься, Кира? — щелкая меня подушечкой пальца по кончику носа, говорит мой правитель. — Мне иногда кажется, что ты забываешь, кто рядом с тобой. Я все-таки демон. И для того, с кем я, все должно быть идеальным, даже вкус моего семени…

— М-м… Хочешь сказать, если бы я любила, к примеру, пиццу с пеперони и халапеньо*…

— Интересно, твое чувство юмора — это тоже некий брак? — начинает заразительно смеяться Ноа. — А вообще, вопрос интересный. Как знать? Все-таки коарри созданы для того, чтобы искушать. Хотя, в последнем я уже не уверен... Я вообще не могу этого объяснить. И не один я.

Ноавэль тут же меняется в лице, пристально смотрит в мои глаза. Словно ему необходимо разглядеть во мне что-то очень важное, но я понятия не имею, что.

— Кира, — он произносит с осторожностью, приподнимаясь с постели.

Что-то неприятное зарождается внутри меня. Ноавэль не может решиться. Какое-то плохое предчувствие, которое медленно соскальзывает по стенкам сердца и с кровью разносит панику по всему моему телу. Взгляд выдает моего правителя. Замешательство и растерянность медленно крадутся по его лицу. А его молчание просто невыносимо!

— Что? — я не выдерживаю. — Что не так? Не говори, что это из-за Кайла и бракованной тца.

— Кажется, самое время рассказать тебе правду. Но не делай поспешных выводов. Дослушай меня до конца.

— Ноа, ты меня беспокоишь.

Пауза нависает над нами на несколько секунд. И, зарываясь в мои волосы, Ноавэль медленно покрывает мою шею горячими поцелуями.

— Я очень хотел тебя, Кира… Просто, чтобы ты стала моей, — выдыхая очень тяжело, произносит мой демон. — Знаешь, когда ничто не радует и не приносит никакого удовлетворения... И это состояние длится годами, десятками лет, превращая тебя в бессмысленное пятно… А потом вдруг появляется то, что способно вдохнуть жизнь в утомленное и давно мертвое тело. Что-то, о чем даже не смеешь мечтать. И оно так близко, но совершенно не принадлежит тебе.

— К чему ты ведешь, Ноа?

— Я пошел на крайние меры, к которым не планировал прибегать… Вот правда, которую ты обязана знать. Решил, что соблазнив тебя, поступлю правильно, подчиню своей воле. И если бы в тот момент Хуэйда нашел причину твоего свечения и подтвердил, что ты опасна для моей расы, это объяснило бы мой поступок. Ведь так я уберег бы свой народ, но это всего лишь было прикрытием, оправданием. Кира, тогда я впервые думал только о себе. Шел на поводу своих желаниях… Это так. И я хочу, чтобы ты это знала.

— Чары? — с ужасом я смотрю на Ноа, который только что выбил стул из-под ног и оставил корчиться в жуткой агонии меня, глупенькую дурочку, угодившую в эту петлю. — Заигрался, Ноа! Так вот, о чем ты говорил! И что ты хочешь сказать? Что все это — ложь? Все мои мысли и чувства к тебе — действие твоих чар? Но ты ведь сам говорил, что тебе это не нужно…