– А я? Я ведь тоже чужой.

– Какой же вы чужой? Вы наш гость! – мужчина подал полотенце для рук и проследовал к выходу. – Стол уже накрыт, но без вас не начнут.

Гера проверил оповещения в мобильном и вышел из уборной. В столовой, что располагалась за углом, было шумно. За большим столом овальной формы собралась толпа незнакомцев. Русскому туристу лично представили каждого, но запомнить имена не удалось. Слишком нетипично они звучали для иноземца… В память врезалось лишь одно. Гэврил. Так звали мужчину средних лет, облаченного в длинный черный балахон, с крупным серебряным крестом на груди. Вне всякого сомнения, то был священник, но черт побери, до чего жутким показался этот тип! Высокий лоб, большие залысины, улыбка, что лишь на миг оголила ряд длинных желтоватых зубов… Все это осталось бы незамеченным, если бы не глаза!

Пытливые глубоко посаженные очи напугали Геру. Особенно в тот момент, когда стало заметно их различие. «Гетерохромия…» – заключил про себя гость, наблюдая желтую и зеленую радужки. Он узнал, как называется этот дефект из интервью с кумиром юности, Дэвидом Боуи. В той же статье певец недвусмысленно намекал: по данной метке можно узнать того, кто знает дьявола в лицо…

– Все хорошо? – Питти положил руку на плечо парня.

– Д-да, конечно. – внезапно опомнился Ландау.

– Тогда ешьте, пока не остыло! Рекомендую попробовать гуляш, он просто пальчики оближешь!

– Ага… – безучастно кивнул блогер, продолжив рассматривать гостей вечера.

Персонажи, как на подбор колоритные, без умолку трещали на румынском. Гере оставалось лишь догадываться, о чем можно беседовать так увлеченно и громко. То и дело сталкиваясь взглядами с незнакомцами, Ландау натянуто улыбался и кивал. Те отвечали взаимностью, иногда предлагая подлить вина или цуйки. Гость исправно отказывался. Он все еще надеялся оказаться в лесу и лично убедиться в том, что ошибался все эти годы, высмеивая рассказы о нечистой силе. Для этого потребуется ясный ум и незатуманенный взгляд. А еще – гид-доброволец из числа пирующих. Обдумывая план дальнейших действий, Гера, сам того не заметив, выпал из реальности. Вернуться в атмосферу застолья принудил тяжелый взгляд. Блогер инстинктивно поднял голову и не ошибся в догадках. Гэврил безотрывно следил за новеньким, поглаживая бородку с проседью.

– Мне кажется, я не нравлюсь вашему другу… – шепнул Гера единственному, кто понимал русский.

– Что вы! Гэврил – добрейшей души человек! Я бы сказал, он душка! Вам просто нужно пообщаться лично… Куришь?

– Нет. – признался честно Гера. – Слежу за здоровьем и хожу в спортзал.

– Что же… – призадумался Питти. – Тогда беседы с глазу на глаз не выйдет… Ce mai faci, prietene? – обратился он к батюшке, перекрикивая собравшихся.

Гэврил улыбнулся, кивнул и пробубнил пару фраз. Михай продолжил все так же на румынском, то и дело касаясь гостья ладонью. Священник сдвинул заросли бровей и бросил что-то короткое в адрес Ландау.

– Что он сказал? – не сумев побороть любопытство, вопросил Гера.

– Назвал тебя отличным парнем, но также предположил, что ты не крещеный… – выдал Питти вполголоса.

– Как он узнал?

Переводчик Геры вновь обратился к служителю церкви и тот, небрежно качнув головой, отозвался.

– Говорит, что это видно сразу и не советует тебе покидать дом сегодня ночью.

– Но мы ведь пойдем в лес? Ты обещал… – Гера напряженно всматривался в лицо собеседника.

– Можно, но недалеко. И не вдвоем. Дождемся главного блюда, а там – сообразим…

– То есть, это еще не все?

В тот самый миг в комнату вошла молоденькая девушка. В руках она держала блюдо с запеченным поросенком. Только тогда Гера понял, что все это время одно из мест за столом пустовало. Симза, та самая сестра Питти и будущая жена Хармана, кивнула гостю в знак приветствия. Наблюдать за тем, как животное рвут на части, пришлось с чувством странной неловкости. Будто все это – языческий обряд жертвоприношения, а не встреча добрых приятелей за бокалом полусладкого.