Черт знает, что щелкнуло в переутомленном мозгу девушки. Роман стабильно добавлял каждому мастеру по несколько тысяч к зарплате. И едва ли в другой день кто-то из коллег подпустит Наташу к нему. Но воспоминание позора требовало сократить его посещения до минимума. Чтобы не узнал, и чтобы…

— У вас волосы в идеальном состоянии. Отросшие несколько миллиметров совершенно незаметны.

Если бы кто-то ее слышал, ей бы дали подзатыльник. Она и сама себе дала бы, если бы понимала всю тщетность и глупость своей попытки избавиться от раздражителя. Ведь Роман не смотрел на нее, даже не говорил с ней. Нужно было только подстричь и попрощаться. Однако тяжелый мужской взгляд оторвался от банки с расческами и поднялся по зеркалу вверх.

Их глаза встретить в отражении на долю секунды. Наташа смутилась, сняла пеньюар. За пеленой застенчивости она не видела, как уголок губ мужчины чуть приподнялся в хищной ухмылке.

— Говорите, не надо стричь так часто? — он провел ладонью по волосам. — Интересно. Какие еще вы оказываете услуги? Ну кроме стрижки и раздачи советов?

— Извините…

Роман уже открыло улыбался на ее неловкость. И почему-то от этой улыбки Наташе становилось не по себе. В его словах она видела скрытые намеки, уличение в грехопадении. Даже абсурдный во всех смыслах вариант, что мужчина сейчас обвинит ее в проституции, не казался ей таким уж невозможным.

— О, не извиняйтесь, м-милая …— он немного протянул букву «м», отчего у Наташи едва сердце не остановилось в страхе услышать слово «Мышка», — леди. Просто расскажите мне о ваших услугах.

Каких, черт победи?! В салоне «Фифа» могли помыть голову, покрасить, подстричь. Собственно, и все. Три раза в неделю работал маникюрный кабинет. Но вряд ли Роману что-то из этого могло быть интересно. Только сейчас Наталья поняла, что нужно было держать рот на замке. Подстригла и попрощалась. Все.

Тем временем Роман снова погладил себя по волосам, стряхнул невидимые обрезки с шеи. Он выглядел таким довольным, будто Наташа из заросшего мамонта сделала ухоженного йоркширского терьера.

— Мне нравится, — резюмировал он, отсчитывая купюры. — Как вы работаете?

— Без выходных, с девяти до десяти, — ответила перепуганная Наталья.

— Я спросил не про салон. А про вас. Как вы работаете?

Наташа промямлила о конфиденциальной информации, отстрочила речевку про мастеров, которые смогут его обслужить, если ее не будет. Бесконечно долгие секунды ее лепета Роман не сводит с девушки глаз. Рассматривал жадно, нагло, бесстыже. Спасибо, хоть руки не распускал. Прикоснулся бы он к Наталье, она умерла бы на месте. Но Роман этого не сделал. Только отсчитал деньги, положил их на тележку и встал с кресла.

— Вам очень идет синий, — оскалился он. — До встречи.

Когда за ним закрылась дверь, Наташа обессиленно плюхнулась в кресло. Руки бил тремор, а сердце угрожало проломить ребра. Что делать, что делать, что делать — стучало набатом в мозгу.

— Странно, что он сегодня приперся, — пробормотала невесть откуда взявшаяся Таня. — Таш, ты чего?

Наталья закрыла лицо руками и тихо произнесла:

— Он узнал меня…

Татьяна посмотрела на дверь, затем на подругу. Как будто задумалась ненадолго, правда узнал, или Наташа себя накручивает? Затем потрепала ее по волосам и полуобняла девушку за плечи.

— Не накручивай себя! — сказала она. — Не узнал. Просто он по жизни странный. Тихий извращенец. С полчищем тараканов. А так, мирный, скромный….

— А вдруг он снова придет? — паниковала Наташа. — Станет преследовать меня…

— Сдалась ты ему! Он слишком ленив, чтобы двигаться ради парикмахерши.