Стараясь отвлечься и загнать раздражение подальше, решительно разблокирую экран. Щелкаю по браузеру и ввожу в поисковике:

«Люди-альбиносы».

Разберёмся, с чем имеем дело. Слово «альбинос» у меня почему-то ассоциируется с изображением белого крокодила с голубыми глазами. Красавец лежал с закрытой пастью, уставившись перед собой. Когда-то эта картинка потрясла мое воображение и сейчас неконтролируемо всплывает в сознании. А ещё всплывает что-то про белого кита. «Моби Дик». Как сейчас помню. А что именно... черт его знает. Голова совершенно другими вопросами забита.

Жму «найти». Тут же выскакивает много ссылок, и я кликаю наобум. Быстро пробегаю глазами текст, отмечая наиболее важные моменты.

Отсутствие меланина... Врожденное заболевание... Проблемы со зрением... Особая восприимчивость к солнечным лучам... Неизлечим.

Висок начинает жечь на почти осязаемом уровне, и я отрываюсь от телефона.

Как только наши взгляды перекрещиваются, Мира опускает глаза. Откладывает вилку в сторону. Она вообще ничего не съела. И меня это начинает дико злить: чувствую, как внутри перещёлкнулся тумблер. Этой девчонке удаётся меня раздражать одним присутствием! Весь день наперекосяк из-за неё!

— Я смотрю, у тебя прекрасный аппетит, — едва прикрытый сарказм Мира встречает извиняющимся взглядом.

— Чувствую себя не в своей тарелке. Простите, не могу оценить по достоинству ваших стараний. Кусок в горло не лезет.

Буря начинает понемногу стихать.

Я освобождаю руки и скрещиваю их на груди. Вытягиваю ноги и облокачиваюсь на спинку стула, удобно развалившись.

— Раз ты закончила, то я жду пояснений.

Девчонка настороженно смотрит на меня. И опасливо отодвигает тарелку.

— Каких именно?

— Как так получилось с отцом?

Мира прикусывает нижнюю губу и немного опускает голову, пряча взгляд. Белая прядь падает ей на лицо, словно отгораживая от меня.

— Меня воспитывала бабушка. Она никогда ничего хорошего об отце не говорила. Только одна брань да ругань. А однажды она кивнула на телевизор, презрительно бросив: «Вон твой папаша». Уже не помню точно, что там был за репортаж, но фамилию его запомнила. Я сама к нему пришла. Ничего не ждала от встречи. Просто хотелось сказать, что я есть. Ему ведь никто не сообщил. Ну а он... он оказался совсем не таким, каким бабушка его описывала. Участливым и добрым. Где нужно твердым, где нужно — мягким.

— А мама где?

— Я ее не помню. Ее рано не стало.

— Я попросил кое-что проверить. И мне прислали фото. Лови, — гашу неуместные веселые нотки, вспоминая запечатленный момент, и жду ответа. — Как-то прокомментируешь?

6. Глава 5

МИРА

Я вздрагиваю, когда на мой телефон приходит смс и на всю кухню раздаётся оповещение.

Незнакомый отправитель.

Поднимаю глаза и... обескураженно смотрю на мужчину. Он только что зло чеканил слова, а теперь его взгляд искрится весельем. Открыв фото, понимаю, почему.

Помню тот самый день в кафе. Когда я ненароком перевернула на себя тарелку горячего супа и вскочила с места. Было больно и досадно. Но сейчас, глядя на фотографию, я и сама улыбаюсь. Выражение моего лица — огонь!

— Я смотрю, у тебя отношения с едой не складываются в принципе.

Ехидство в его голосе звучит уже вполне отчётливо. А ещё я замечаю добрые искорки в мужском взгляде. И атмосфера на кухне вмиг теплеет.

— Обедали с Марком? Он за столом сидит, — и тут меня прошибает холодный пот.

Внутри меня теперь все противится предстоящему разговору. Откуда у Мариба эта фотография? Невозможно…