— Вот только ныть не надо. У тебя есть варианты получше? Я с радостью их рассмотрю.

— Нет, — отвечаю еле слышно, незаметно вытирая другую слезу, и тихо шмыгаю носом.

— Так, Мира, — я вздрагиваю от собственного имени, произнесённого резким тоном, — сейчас же заканчивай мне тут плесень разводить. Отвечаешь быстро и по факту. Что могли искать у тебя дома?

— Понятия не имею.

— Марк делился какими-то сведениями?

— Только тем, что вы с ним «работаете» над общими «проектами». И что последнее время постоянно тормозятся перевозки. И недавно вагон оцепили.

— Почему, знаешь?

— Потому что помимо чёрного металла нашли незаявленные сплавы. И что у вас проблемы из-за этого.

— Это неправда. Вся работа идёт официально. Обычные перевозки, подтверждённые документально. С декларациями порядок. Не знаю, откуда у тебя такая информация.

— И тем не менее вас это заинтересовало...

Достаю из сумки аккуратно согнутый документ, который Мариб видел ранее на фото, и протягиваю вперёд.

Он чуть поворачивает голову вбок, и я отмечаю мужское напряжение.

— Разве его не вытащили, когда квартиру шмонали?

— Как видите. И ваш друг тоже не заметил, как я достала его из укромного места.

— Я этот документ у себя пока оставлю. Мира, у тебя есть близкие подруги или родственники?

— Нет, — тут мой голос дрогнул. Надеюсь, он не распознает фальшь.

Вдруг машина резко дергается оттого, что мужчина неожиданно нажимает на педаль газа, и я подпрыгиваю на сидении. Подрезали?

— Да что ж мне так везёт-то сегодня?!

За версту чувствуется напряжение Мариба. И так продолжалось, пока мы не доехали до современной многоэтажки, притормозив у подземной парковки.

Через пятнадцать минут Мариб уже проворачивал ключ в замке и отворял двери, гостеприимно предлагая пройти в квартиру первой.

Шагаю через порог и оказываюсь в прихожей.

Араб включает свет. Моему взору предстаёт огромный коридор. Везде светлые тона. И только пол темно-серый. Странно, я думала, мужчины всегда предпочитают заполнять все пространство темными тонами.

— Располагайся. Комнату покажу сразу. Гостевой санузел в твоём полном распоряжении, как и кухня, — а потом, совсем как в мультике про красавицу и чудовище, добавляет. — Вход в мой кабинет и спальню закрыт строго-настрого. Можешь даже не соваться.

Он действительно считает, что я хотела бы туда попасть? Что угодно, только не это!

Я проглатываю резкий ответ и отворачиваюсь.

Прислушиваюсь к мертвой тишине квартиры, и слишком поздно в голову стучится очевидная мысль.

— А точно никто не будет против вашего гостеприимства?

— Можешь выдохнуть. Я живу один. Идём.

Через полчаса я вышла из выделенной мне комнаты и застала хозяина квартиры на кухне за телефонным разговором.

Одной рукой он держит мобильный, другая рука в кармане джинсов.

— Да быть не может! Ну как так?! Ищи давай!

Возмущению в его голосе нет предела. Видимо, он услышал мои шаги, потому что быстро распрощался с собеседником и отключился.

Неожиданно кухню наполняет неприятный запах.

— У вас что-то горит?

И тут с плиты раздаётся громкое шипение.

— Да твою ж…!

Мужчина одним прыжком оказывается у плиты и отставляет в сторону турку с выкипающим кофе.

— Помочь?

— Да! Кружку подай вон оттуда, — и пальцем указывает на соседний навесной ящик гарнитура. Печально осматривает отвратительный грязный налёт. И тут же грозно причитает. — Ну как так, а?! Что за день?!

Все кружки одинаковые: прозрачные, с толстым дном. Я выполняю просьбу, а Мариб переливает кофе.

— На, чувствуй себя как дома, — и с каменным лицом протягивает мне горячую кружку прямо в руки.