Во второй руке Кайла появился тонкий, остро поблескивающий нож, и он провел лезвием мне по шее.

Я почувствовала на коже прикосновение холодного металла и замерла, боясь пошевелиться и лишиться головы.

Острие скользнуло ниже, послышался треск, и шее стало свободнее – Кайл надрезал воротник куртки.

Вот, засранец!

Ярость поднималась внутри темной вязкой волной, готовой поглотить все, окажется в пределах ее досягаемости, и неожиданно для самой себя я ощутила во рту перечно-металлический привкус.

Такого еще не бывало.

Я изумленно осмотрелась – удерживающие меня крючья стали будто тоньше.

Неужели я настолько проголодалась, что способна поглотить энергию, даже активированную в оружие. Это уже интересно.

Лезвие проделало дорожку по груди, ткань с треском разошлась. Я разъярилась еще сильнее, и нож в руках Кайла растаял.

– Ты это как сделала? – брат уставился на меня круглыми от изумления глазами.

Я сама этого не знала, но не видела другого выхода и с головой погрузилась в собственный голод. Почти сразу руки получили свободу.

Кажется, теперь пришла моя очередь показать, на что я способна.

Сжав губы и прищурившись, я сконцентрировала на руках полученную энергию.

Не потребовалось даже замыкать энергию, ее было так много, что буквально выплескивалась, и с готовностью сорвалась с ладоней.

Щит ударил с такой силой, что брат не устоял на ногах и упал на спину. Моя энергия окутала его как коконом, но, несмотря на избыток, была очень нестабильна. Подергивалась, меняла цвет и форму. То сверкала фиолетовыми гранями, то сжималась и выстреливала внутри купола острыми, ядовито-зелеными иглами. Каждый раз, когда это случалось, Кайл визжал от страха.

– Убери это! – верещал он не своим тонким голосом. – Убери, ненормальная! Тебе же плохо будет, если профессора узнают!

– Конечно, ненормальная, – хищно оскалилась я, примериваясь как бы ухватить его силу. Но она так съежилась, что превратилась в почти непроницаемый клубок, и мои попытки соскальзывали с нее, как с нога с гладкого камня. – Ты же это прекрасно знал, когда решился на меня напасть. Сам сказал, что я неуравновешенная и неуправляемая, и сейчас придется почувствовать это на своей шкуре. Интересно, как будут объяснять преподаватели, когда вернут домой твою опустошенную оболочку?

Темнота внутри бесновалась и ликовала. Нетерпеливо колыхалась, торопясь поскорее поглотить новую порцию энергии.

– Ты не посмеешь, – сквозь разноцветные переливы купола я видела, как дрожат побелевшие от страха губы Кайла.

О, Свет Дающий! Неужели это случилось? Кайл боится меня?

Победа пьянила, и я расхохоталась, а купол в ответ сморщился и дернулся, приблизившись к Кайлу.

– С ума сошла?!

Налетевшая тень смела меня и впечатала в стену. Концентрация сбилась, купол растаял.

Я бы с удовольствием посмеялась, наблюдая, как Кайл, не решаясь подняться на дрожащие ноги, встал на четвереньки и улепетывал что есть дух, но кто посмел испортить мое торжество?!

Энергия распознала его раньше, чем глаза привыкли к полумраку и смогли различить ослепительно-белые волосы и сверкающие голубые глаза. Вернувшись, она накрыла меня с головой, как прошлой ночью, стянулась к низу живота и свернулась там мурчащей и выжидающей кошкой.

– Что тебе здесь надо? – справившись со слабостью в коленях и дрожащим голосом, прошипела я.

– Ты рехнулась, если думаешь, что можешь безнаказанно нападать на студентов, – так же едва слышно прошипел он. – Забыла, что говорил Гровер? Надо уметь управлять собой. Сколько ты сегодня взяла?

– Не твое дело, – чувствуя, что он прав и скрывая стыд, буркнула я.