Он вошел в кабинет быстрой походкой – высокий, худой, с негнущейся спиной, высоким лбом над внимательными глазами, вислые седые усы придавали лицу печальное выражение, а темный партикулярный костюм не мог скрыть, насколько привычны к тяжелым эполетам разведенные плечи этого пожилого мужчины.

– Проходите, Владимир Федорович. Давно жду вас, – Дзержинский уже не в первый раз произносил эту фразу, но все никак не мог приучить себя к мысли, что его собеседник и, как ни удивительно, помощник, совсем недавно возглавлял Отдельный корпус жандармов, а до того – подавлял вооруженный мятеж в Москве.

Всякий раз, встречаясь с ним, Феликс Эдмундович ловил себя на мысли, что ему приятно находиться в обществе этого знающего и тонко просчитывающего ходы человека. Без преувеличения, когда б не генерал-лейтенант Джунковский, молодой советской власти не видать тех сокрушительных побед в тайной войне, которыми по прошествии лет она сможет похвалиться.

– Феликс Эдмундович – коротко пожимая протянутую руку, начал бывший шеф Корпуса жандармов, – Как я и предполагал, мы продолжаем оперативную игру с белогвардейским подпольем?

– Верно. По сути, иначе и быть не может. Новая операция имеет название «Картель».

– Забавно, – чуть заметно усмехнулся Джунковский. – Кроме, так сказать, промышленного значения, это слово еще имеет иной смысл. Картель – это вызов на дуэль.

– Действительно, забавно.

– С кем же мы на этот раз намерены дуэлировать?

– Это нам также предстоит установить. Вы – человек военный, представьте, что вам противостоит враг сильный и опасный. Куда бы вы нанесли главный удар?

– Вы задаете непростой вопрос. Прежде наступления следовало бы провести разведку.

– Именно этим, собственно говоря, мы здесь и занимаемся.

– Что ж, если вам угодно послушать мои соображения, извольте, – свысока глядя на вчерашнего противника, начал Джунковский. – Сейчас, когда мы с божьей помощью уничтожили Савинкова и его организацию, нашим основным противником остался Русский Обще-Воинский Союз. Как известно, его лидеры – генералы Кутепов, Миллер, Эрдели и ряд иных, не менее известных военачальников. Есть, конечно, такие фигуры, как великий князь Николай Николаевич, великий князь Кирилл Владимирович, генералы Деникин и Врангель… Они также имеют вес в эмигрантских кругах, но по большей части это герои вчерашних дней. Сегодня они не у дел. Прошу вас обратить на этот факт особое внимание, он крайне важен. У них куда меньше авантюризма, нежели у савинковцев, куда больше четкого системного подхода. Чтобы расколоть такую мощную военную и политическую организацию как РОВС, кавалерийский наскок не пойдет, нужно отыскать внутреннюю слабину.

– Вы полагаете, она там имеется?

– Непременно, Феликс Эдмундович, непременно, – скривил губы бывший шеф корпуса жандармов. – В любой организации есть слабина! Как вы думаете, почему те же Деникин и Врангель сейчас кропают мемуары? Почему не они, а генерал Кутепов ходит на доклад к великому князю Николаю Николаевичу? С его императорским высочеством понятно – он лишь символ, икона. Для великого множества русских офицеров любовь к родине заключалась в фанатичном поклонении дяде государя императора. Для них смещение Николая Николаевича с поста верховного главнокомандующего было и остается национальной и личной трагедией. Но где теперь недавние «вожди русских ратей»? Почему их роль в РОВС ныне сводится к роли свадебных генералов?

– Все это очень интересно, но что нам дает подобное знание?

– Можете поверить моему долгому опыту, – Джунковский погладил усы, как это делал всегда, стараясь затаить часть имевшихся на руках карт, – очень многое. Оно позволяет нам живо представить умонастроение внутри офицерской массы, выброшенной за пределы России. Берусь утверждать, что внутри Обще-Воинского Союза обязательно наличествует группа, я уверен, – немалая и деятельная – группа тех, кто считает былых вождей напрямую ответственными за проигрыш в гражданской войне. Я бы назвал эту группу «Движением капитанов», хотя, несомненно, в ней присутствуют и прапорщики, и – более чем вероятно – генералы.