Одной он напел про его трагичное прошлое, другой — про крутой гордый нрав, который проявляется в особых ситуациях, созвучных трагедии в прошлом, третьей — про его необыкновенные успехи на любовном фронте. А когда все эти слухи разошлись по Академии и стали выплескиваться за ее пределы, обрастая по дороге немыслимыми подробностями, лорд Кетим выбрал самую болтливую студентку и под строжайшим секретом поведал ей, что Маркал на самом деле — оборотень.

Днем он принц, ночью — Черный лорд, образ которого, кстати, в своих сочинениях ярко описала Алиока Пестрая, а описала она его так ярко и достоверно потому, что у них был роман. Только закончилось все, увы, драматично, и он уехал в туман, а она осталась махать ему вслед, глядя в голубое небо голубыми глазами.

- Ты с ума сошел? - орал на друга Маркал, проснувшись знаменитостью на следующее утро. - Обо мне даже пишут в газетах, отец вынужден опровержение давать через королевскую пресс-службу! Уже даже оборотни дают экспертные комментарии про мою персону, рассуждают, похож я на них или нет!

- Друг мой, спокойно. Любой здравомыслящий человек понимает, что это полная ерунда, - невозмутимо ответил на это Ульрис, застигнутый в обеденном зале за своим завтраком.

- А не здравомыслящие? - продолжал кипеть принц. - Что мне делать с кучей девиц, которые ждут от меня чего-то, а я даже не знаю — чего? Я по коридору пройти теперь спокойно не могу, а я ведь не изменился, Ульрис! Они ведь скоро все поймут.

Тогда ему было стыдно признать, что он здорово напуган и раздосадован — женщины обратили на него внимание — наконец! Но что с этим делать, он понятия не имел, а потому предпочитал злиться. Но только на лорда Кетима это не произвело ни малейшего впечатления.

- Пока нет, - очень спокойным, полным удовлетворения тоном ответил ему друг и улыбнулся. - Но теперь тебе уж точно придется соответствовать.

.

4. Глава 4.

Так уж сложилось, что Вотчина Созерцающих раскинулась на северном краю королевства, в то время как те, кто испытывал к ним наибольшую неприязнь, жили на максимальном удалении — вдоль южных границ. Так что путь перед Интентой в Вотчину Темных лежал неблизкий, и после некоторого раздумья она приобрела билет на летучий корабль, смирившись с необходимостью потратить половину выходного пособия. Зато не придется трястись трое суток в самоходной карете - вместо этого она долетит с королевским комфортом за четыре часа.

Девушка пока не признавалась себе, что на ее решение также повлияла информация с рекламной листовки о жаловании преподавателей. С тех пор, как решила, что поедет в Академию Затемнения, Интента уже третий раз ловила себя на малодушных размышлениях о том, что сможет купить с первой же выплаты, а ведь еще даже не вылетела из родной вотчины. Хуже того, она уже фактически начала тратить эту выплату — и билет на корабль купила, и новую преподавательскую мантию. Но не ехать же к темным в залатанной одежде? Засмеют, не воспримут всерьез, могут и на работу не принять - у них же культ тряпья, ухоженной внешности и всех атрибутов достатка.

Впрочем, поднявшись по скрипучему трапу на корабль и расположившись со своим чемоданчиком в удобном кресле, Интента поймала себя на другой мысли — уже не жадной, зато трусливой: может, ее все-таки не примут? Тогда она с чистой совестью сможет вернуться в Школу Просветления. Но надежды мало: Лилайт был уверен, что ее возьмут, а он никогда не ошибается.

Темным, конечно, нравятся красивые женщины, а ей часто говорили, что она хорошенькая. Сама Интента считала себя обычной, хотя иной раз обращала внимание на то, как ярко выглядят в зеркале большие глаза, если их немного подвести, как красивы после купания вьющиеся каштановые волосы с золотистой искоркой на солнце. И на фигуру жаловаться не приходилось — полнота ей не грозила, все в семье всегда были стройными. Лишней худобой Интента тоже не страдала: просто все на месте, ровное и ладное. Пожалуй, она и впрямь хороша собой, и новая мантия смотрится прекрасно.