– Паш, доброе утро! У меня тут катастрофа, – едва не плачу я.

– Привет! Что случилось? – взволнованно спрашивает Лазарев.

– Машина сломалась, а сегодня мой первый рабочий день. – Я пытаюсь завести двигатель, но мои попытки не приносят успеха.

– Риша, чёрт, я в другом конце города, уехал на встречу[220333QNY1] , – сокрушается он. – Тебе быстрее такси вызвать, потому что я смогу приехать часа через полтора в лучшем случае.

– Ладно, сейчас что-нибудь придумаю, – говорю я и сбрасываю вызов.

Выхожу из машины, со всей силы захлопываю дверь. Тянусь к мобильному, который только что бросила в сумку, и набираю номер такси. Чёрт возьми, везде ожидание около часа. Ещё бы! С моим-то везением.

– Арина? – Из окна белого внедорожника высовывается до боли знакомое лицо.

– О чёрт! Только его-то мне здесь не хватало, – бурчу себе под нос. Распрямляю спину и, чуть вздернув подбородок, громко произношу: – Привет, Кирилл! Что ты здесь делаешь?

– Живу, – он скользит по мне оценивающим взглядом. – А ты? Кажется, место твоей работы находится далеко не здесь.

– У меня сломалась машина, – скрестив руки перед собой, киваю на свой автомобиль. – И я не смогла добраться до работы.

– Садись, подброшу, – предлагает он. – Я как раз еду в ту сторону.

В голосе Кирилла слышится серьёзность, которой не было и в помине три года назад. Этот мужчина определённо изменился. И сейчас от него веет самоуверенностью и решительностью.

– Спасибо. – Поскольку ситуация патовая, то мне ничего не остается, кроме как сесть на переднее сиденье его внедорожника. – Не хотелось бы в первый рабочий день опоздать.

– Толян не любит опозданий, – чётко, почти по слогам произносит он и трогается с места.

Я вжимаюсь в кожаное сиденье, разглядывая меняющиеся картинки за окном. Кирилл больше половины пути разговаривает по телефону, решая, судя по всему, какие-то важные вопросы, крепко сжимая руль одной рукой. Его голос твёрд, в нём нет весёлых ноток, как раньше, да и напряжённая поза рисует человека делового с головы до ног.

– Твой мужчина не может отремонтировать машину? – Я резко вздрагиваю от неожиданности, не заметив, в какой момент Воскресенский перестал говорить по телефону.

– Что? Он не механик, – грубовато отвечаю я.

– Оно и видно. Даже не ныряя под капот, очевидно, что автомобилю нужен механик. В автомастерскую он тоже не в состоянии отогнать? – с хамским выражением лица продолжает эту тему Кирилл.

– По-моему, это не твоё дело, Кирилл, – даю понять, что не желаю говорить об этом.

– Дело не моё, машину жалко, – безразлично тянет он, увеличивая скорость. – Тачка хорошая. Дать номер хороших механиков?

– Нет, спасибо. Я разберусь как-нибудь сама, – отрезаю я, отворачиваясь к окну.

– Твоё право, – тёмные густые брови сходятся на переносице, и выражение лица мужчины принимает сосредоточенный вид.

Всю оставшуюся дорогу мы едем молча, вот только ощущение, что Воскресенский хочет сказать что-то ещё, не покидает. Навязчивые воспоминания тянут меня в прошлое, в которое больно возвращаться.

– Этот неудачник и есть отец ребёнка? – тихо говорит он, останавливаясь напротив входа в бизнес-центр.

Запястье Кирилла покоится на руле, а взгляд сосредоточивается на моих глазах. Нечто похожее на сожаление мелькает на его хмуром лице, заставляя меня ощутить в теле лёгкую дрожь.

– Моя жизнь не касается тебя, – холодно отрезаю я. – Спасибо что подвёз, – неестественная улыбка трогает мои губы, после чего я пулей вылетаю из внедорожника Воскресенского.

***

Сегодня в течение дня я отвечаю на целую тьму писем, практически не поднимая головы. Паша отгоняет машину в автомастерскую и предлагает забрать Марка из детского сада.