Так что в элитный район, где исключительно ради пафоса покупали жилье местные звёзды и миллионеры, она приехала одна. И прогадала.

Паша оказался дома.

И был не очень рад её видеть.

Беседа вышла бурной, громкой и неприятной. Настолько, что ещё спустя час Козырь выскочила из очередного такси, как ошпаренная. Пристальный взгляд водителя в зеркало заднего вида едва не прожёг на ней дыру. Сколько бы та не пыталась изворачиваться.

Максим, тем временем, работал с ребятами возраста юниоров. Самыми перспективными: теми, кого можно попытаться вывести до уровня профессионального бокса.

Да, не о тренерстве мечтал Майер, но в сложившихся жизненных обстоятельствах выбирать не приходилось. То была хоть какая-то причастность к спорту, с которым в своё время он жёстко пролетел.

Женю, тенью застывшую возле стены и наблюдающую, как ребята отрабатывают связки ударов в дружеском спарринге, он заметил не сразу.

Короткий кивок в сторону служебной комнаты означал, чтобы она подождала его там, в просторном кабинете со всеми удобствами: комфортной зоной отдыха, рабочим столом, заваленным папками с документами, и мини-кухней.

Ждать пришлось недолго.

— Мы скоро заканчиваем. Подождёшь? — донеслось от двери.

— Да, хорошо, — ответили ему, не оборачиваясь.

— Чай, кофе на полке слева.

— Спасибо, — кивнули, но всё так же не обернулись.

Макса это сразу напрягло. Он пусть и знал новую подругу недолго, но то, что та всегда общается с собеседником лицом к лицу, успел уяснить.

— Что не так?

— Обещай не психовать.

— Женщина! Я уже психую. Говори.

Вместо ответа та повернулась, смущённо заправляя падающие на лицо волосы за ухо и открывая на обозрение темнеющее пятно, обещающее перейти в ближайшее время в синяк.

Добротный такой, задевающий и глаз, и скулу.

Костяшки сжатых мужских кулаков начали белеть.

— Он?

Козырь кивнула. Глупо отпираться. Она ведь сама приехала. Почему сюда, а не на квартиру? Наверное, побоялась, что взбешенный Залецкий может поехать следом. Рядом с Максом же она чувствовала себя… в безопасности.

Надо заметить, об батарею Паша приложил её случайно, а вот она швырнула в него в отместку тяжёлые настольные электронные часы специально.

Случайно, ха… Случайно-то, конечно, случайно, вот только душил он её перед этим вполне себе осознанно.

— Поехали.

— К-куда?

— Вместе навестим гниду.

— Не надо. Мы уже обсуждали это…

Обсуждали. И именно после сегодняшнего разговора Женя поняла, что пора окончательно разделаться с токсичными отношениями и поставить в них точку.

— Поехали, я сказал! — рявкнул Макс тоном, которому нельзя не подчиниться.

Второй раз за день он повышает на неё голос, вот только страшно за себя ей сейчас не было.

Страшно было за Павла Залецкого.

***

— О, вернулась, — высокий худощавый парень с сальными, словно немытыми из-за геля волосами и нелепой козлиной бородкой, смерил Женю презрительным взглядом. Перевёл фокус правее, и с тем же пренебрежением с ног до головы окинул Макса. — Ещё и подкрепление привела, шлёндра. Когда уже успела найти себе хахаля?

— Умоляю, не надо… — видя, как сжались кулаки у спутника, в который раз пыталась вразумить Майера Козырь. Подраться дело нескольких секунд, а вот расхлебывать потом последствия…

— Иди. Собирай. Вещи, — цедя каждое слово велел тот, пялясь в упор на сплошное недоразумение, от которого почему-то фанатеют глупые школьницы. И что в нём находят? Залецкий стоял в рубашке нараспашку, и все его рёбра можно было без труда пересчитать. Тощие руки. Ноги как спички. Долговязый. Глаза заторможенные — сегодня может не принимал, но со вчера мозги явно пока не успели очиститься. На лбу набухает шишка — последствия запущенных женской рукой часов.