Но один сон, который повторялся нечасто, Дэнни любила за ощущение тепла и уюта. Ей снилась молодая незнакомая женщина, точнее, леди с серебристо-белокурыми волосами, как у самой Дэнни, уложенными в замысловатую прическу, как у дам на улицах. Эта красавица в элегантном наряде, похожая на ангела, гуляла по заросшему цветами лугу.

Люси считала, что это ангелы зовут Дэнни к себе, – ведь она должна была умереть еще много лет назад, а выжила. Люси, конечно, выдумщица. Но Дэнни тоже любила фантазировать, и ей порой казалось, что эта прекрасная дама – она сама в далеком будущем. И у нее в душе просыпалась надежда.

Сейчас надежда не помешала бы ей. За кольцо ей дали меньше фунта. Дэнни была разочарована, но больше ничего не смогла добиться от незнакомца, который твердил, что назначил хорошую цену.

В своих злоключениях она уже не раз обвинила молодого лорда. Не будь он таким надменным и самодовольным, он смирился бы с ее отказом и поискал другого вора, а она вернулась бы домой, и ей не пришлось бы ломать голову, не зная, где раздобыть обед.

Этот человек у нее в долгу. Он обязан расплатиться с ней, иначе лорд Хеддингс узнает, куда исчезли его краденые драгоценности. Конечно, заходить так далеко Дэнни не собиралась, но в крайнем случае могла намекнуть, что Мэлори у нее в кулаке.

Покончив с обедом в маленьком ресторане, она поблагодарила официанта за еду и советы. Его недовольной гримасы она не заметила. А если бы и заметила, то не поняла бы, что он ждал чаевых. Порой невежество бывает блаженством, но чаще – бедствием.

Раздраженный официант не оставил Дэнни в неведении. Проводив ее до двери, он закричал на всю улицу:

– Нищий ублюдок! И это после того, как я тебе помог! Да если бы я знал, я бы и рта не раскрыл!

Дэнни изумленно обернулась, не понимая, почему на нее кричат.

– О чем вы? Я же заплатил за еду.

– Ты что, полоумный? Думал, обслуживать тебя будут даром? Знал же я: таких, как ты, надо сразу гнать взашей!

Таких, как она? Эти слова больно укололи Дэнни, у нее зарделись щеки. Она зашла в первый ресторан, какой попался ей по пути, не заметив, что очутилась в приличном районе, среди хорошо одетых горожан. На крики официанта быстро собралась толпа. Повсюду слышался сердитый ропот.

– Вор, это уж как пить дать.

– Проверь карманы: все ли у тебя цело?

– Лучше посмотрим, что у него в карманах.

– Я зашел просто пообедать, – торопливо объяснила Дэнни официанту. – И заплатил за еду. Если я заплатил мало, так бы и сказали. И нечего меня оскорблять.

Официант спохватился, понял, что погорячился, и помрачнел. Но вокруг собралось слишком много клиентов, чтобы на виду у всех извиняться перед каким-то мальчишкой.

– Ступай-ка лучше отсюда, – посоветовал он. – Здесь приличный район. Проваливай в свои трущобы.

Удаляясь от ресторана, Дэнни старалась идти с высоко поднятой головой, хотя для этого ей понадобилось собрать в кулак всю силу воли. Ее так и подмывало броситься бежать, но она не сомневалась, что в этом случае за ней погонятся: тот, кто убегает, всегда выглядит виноватым. И никому нет дела до того, что больше всего ей хочется забиться в какую-нибудь дыру и выплакаться, излить душевную боль и стыд.

С таким снобизмом она сталкивалась и раньше, когда пыталась искать работу. Не следовало принимать его близко к сердцу. Он означал только, что выбиться в люди и получить приличное место будет непросто.

Вытеснить из сердца обиду удалось не сразу, а когда удалось, она сменилась тревогой, потому что уже второй раз за два дня Дэнни казалось, что кто-то следует за ней по пятам и не сводит с нее глаз. Наверное, кто-то из толпы провожает ее – на всякий случай.