Гораздо больше сложностей возникло, когда пришла очередь овечки. Она умоляюще смотрела на кузнеца, и у того никак не поднималась рука перерезать ей горло.

– Если не соберешься с духом сейчас, потом еще сложней будет, – сказал мясник. – Со свиньей и бычком тебе тем более не справится.

Актур мысленно попросил прощения у блеющей скотинки, и решительно полосонул её по горлу.

– Глубже бери! – крикнул Мортик. – Ты её только мучаешь.

Пришлось крепче зажимать голову дергающейся овце, и провести ножом значительно глубже.

– А так ты ей чуть ли голову не отрезал, – ухмыльнулся мясник. – Но лучше так, чем недорезать.

Еще дергающееся животное подвесили вниз головой. Мортик подрезал шкуру на задних ногах, и одним движением отделил её от мяса.

– Ловко! – оценил кузнец.

– Ничего сложного здесь нет, – засмущался мясник, – просто нужна сноровка.

Под руководством хозяина Актур закончил разделку овечки, и решил, что убийств на сегодня с него хватит.

– Если хочешь научиться разделывать других животных, – раскладывая мясо на столе, сказал Мортик, – то нужно завтра пораньше ехать в ближайшее село, там находится мой поставщик, который привозит мне готовую свинину и говядину.

Актур твердо решил освоить то, что может пригодиться ему в пути, поэтому, пообещав мяснику свое присутствие, вернулся домой. На кузнице царила непривычная тишина, никто не мог заставить себя браться за работу. Средний сын Сергана сам разжег горн, и подал пример, чем можно и нужно занять себя, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.

Следующий день Актур продолжал осваивать искусство быстрого убийства, и разделки животных. И вид крови стал для него почти привычным, хотя к вечеру от нее уже воротило.

Дальше пришла очередь рыбалки. Один из друзей Сергана оказался заядлый рыбак, и он с радостью согласился обучить Актура азам рыболовного дела. Он повел кузнеца за холмы, к лесному озеру, где, по его словам, можно было наловить рыбы не только для собственных нужд, но и для продажи. Рыбалка оказалась более увлекательным делом, чем разделка животных. Неожиданно для себя, Актур поддался тому азарту, что охватывал опытного рыбака при каждой поклевке. На берегу лесного озера рыбаки пробыли два дня, и Рамус буквально сходил с ума, от манящих звуков и запахов. Актур очень надеялся, что кот останется в родном для него лесу, но вечером следующего дня, Рамус верно сопровождал друга домой.

Еще два дня ушло на подготовку к дальней дороге. Нужно было забрать у портного специально пошитую крепкую одежду, а у сапожника сапоги, ботинки и сандалии.

Прощался с родными Актур быстро, чтобы не дать никому окончательно раскиснуть. Крепко обнял отца и братьев, поцеловал мать, и, не дав ей расплакаться еще громче, вышел на улицу. Провожать сына к городским воротам пошел только Серган, остальных оставили дома. За воротами Серган полез в потайной карман, и достал оттуда медальон:

– Держи сын. Этот медальон я получил от отца, а он от деда. Я хотел передать его Лейкину, но отдам тебе. Это знак нашего рода, горный медведь.

– Медведь? – удивился Актур. – Но на Лакоре нет медведей.

– Кода-то, много веков тому назад, наши предки прибыли с Танира. А там медведи водятся в изобилии.

– Ты никогда не рассказывал о наших предках с Танира.

– Там, с отъездом нашего предка, я даже подозреваю – бегства, связана какая-то темная история, подробностей которой уже никто не помнит. Так что рассказывать особо не о чем. Наши предки сделали все, чтобы мы не знали своей истории.

– Может быть мне удастся что-то узнать, – улыбнулся Актур.