Вздохнув, посмотрела на жениха.

– Медянка, – дрожащим голосом начал разговор жених. – Я всю ночь думал, уж очень много денег ты просишь за свою кровиночку. Страшна она уж больно, костлява и своевольна. Многовато будет двести золотых. Её же укрощать ещё придётся, а я стар для этого. Но так и быть, соглашусь и дам за неё пятьдесят золотых.

– Что?! Что?! Сколько? – лицо тётушки покраснело, она аж подпрыгнула на месте. Ни один гном не упустить своей выгоды, а у меня появился призрачный шанс на спасение. – Двести, дорогой Паул или свадьба не состоится! Ты только представь себе, как вкусно она готовит, да я могла бы за неё выручить пятьсот золотых, – эти слова неприятно резанули по уху. Выручить? Устроила торги.

– У меня кухарка неплохо готовит, да и у тебя я могу иногда пообедать. Тридцать! Я ещё раз к ней присмотрелся, кровать плохо будет греть, – наглый старый хрыч медленно обошёл меня по кругу и раза три потыкал в живот. – Не-е… – протянул он. – И пятьдесят много! Тридцать и порукам.

Такого оттенка на лице тётушки я ещё не наблюдала, что-то между свекольным и коричнево-зелёным.

– Вон! Вон из моего двора! Скряга, старый сухарь! Я тебе свою девочку в жёны предложила ещё по старой дружбе не заломила в деньгах, а ты! – Медянка прыгала и замахивалась на пришедших пенсионеров букетом из трёх цветочков, что жених успел подарить будущей тёще.

– Медянка! Не балуй! Отдай цветы, я их ещё продать могу, – старик прытко подпрыгнул и вырвал из женских рук помятый букет. – Ты ещё придёшь кланяться ко мне, но я уже тогда за твою племянницу и гроша ломаного не дам.

– Да она всегда такая была, – шептались сопровождавшие, уводя с собой несостоявшегося жениха. – Из-за своего гонора, амбиций и запросов не смогла выйти повторно замуж.

– Что? За кого выходить? За вас, сухарей? Мне и одной неплохо живётся! – в сторону гномов-ворчунов полетел тапок. – А ты чего встала? – Медянка перевела взгляд на меня. – Иди, переодевайся. И не плачь! Найду я тебе другого жениха и помоложе.

А я не плакала, я пыталась сдержать рвущийся наружу истеричный смех. До того напряглась, что слёзы из глаз брызнули.

– Жду, – всхлипнула я и бегом бросилась в дом.

– Да, я помню этот момент, за углом сарая стоял, чтобы под горячую руку не попасть. Но зря ты Лолита так смеёшься, – Гор посмотрел на меня серьёзным взглядом. – Паул уже несколько раз пробовал твои блюда после того случая и я своими ушами слышал, как тот сокрушался и жалел о сорванной свадьбе. Погоди ещё. Три раза приходили к Медянке, чтобы переманить тебя через выкуп на кухню у богатых гномов. Слава гномьим богам, что наша тётка такая упёртая и раз решила, что выдаст тебя замуж, то идёт к своей цели. А что будет, если скряга Паул всё же в один день придёт к Медянке и согласится на её условия? Не думала?

– Да ну, Гор, не нагоняй тоску. Не придёт. А если и придёт, то уже будет поздно. Очень скоро я обменяю готовый соус на золото, и мы с тобой сбежим, – прошептала я, приобняв братца за плечи.

– Куда сбежим? – кисло поинтересовался он.

– А хоть в столицу драконов! И домовых прихватим. Откроем на окраине маленькое кафе…

– Что ты откроешь? – братец поставил на землю корзину.

– Таверну или столовую, маленькую такую, на несколько столов. Я всё узнала, снять на окраине домик стоит один золотой в месяц. А если не в столице, а в пригороде, то ещё дешевле.

– Лолита, ты мечтательница! До столицы ещё добраться нужно. Поймают, скрутят и к Медянке вернут.

– Значит, нужно придумать такой ход конём, чтобы никто не догнал. Эх, вот бы артефакт перемещения. И почему мой отец с матушкой не оставили мне наследство?