В первые секунды мы с Мирой просто стояли, наслаждаясь зрелищем. Да, что говорить, я впечатлена.

– Ну? Что я говорила? Круть! Круть ведь! Пошли. Если я правильно рассчитала, тебя ждёт ещё один сюрприз.

Мне аж поплохело от ехидной и одновременно радостной улыбочки подруги. Что она ещё задумала?

– Мир, ты о чем? Какой сюрприз? Может хватит уже на сегодня?

– Не ссы, хороший, – схватила мою ладошку и тянет вперёд словно танк.

Мы проходим одну, вторую, третью тачку. Возле каждой машины уже скапливаются группки болельщиков, и обязательно по 2-3 девицы модельного типа. Я вертела головой, любовалась яркими вспышками неоновых огней, пыталась поближе рассмотреть этих отчаянных людей. Но Мира ледоколом перла вперед.

И когда она неожиданно остановилась, я не успела сориентироваться и с размаху налетела на её спину.

– Ну вот, я оказалось права. Он здесь!

– Кто здесь? Ты о чем?

Обхожу Миру и смотрю в сторону её взгляда. Сердце замирает, сбивается с ритма, а запускается с уже новым осознанием – сегодня я точно изобью подругу. Прямо сейчас. Ногами.

Не случайно она привела меня сюда. В нескольких шагах от нас стояла идеально чёрная, низкая машина, видно, что скоростная. Красивая, брутальная, блестящая. Но не это заставило моё сердце замереть, а парень, что стоял рядом.

Кирилл Игнатов. Моя первая любовь. Единственная любовь. Мы знали друг друга с детства. Он был столичным мальчиком-хулиганом, который каждое лето и зимние каникулы приезжал к бабушке в соседний от нас дом.

Он был старше меня на два года, и поначалу мы просто играли, потом сдружились настолько, что переписывались и перезванивались почти ежедневно. А в 15 лет я в него влюбилась.

Только вот Кирилл видел во мне только друга. Мог ущипнуть или пнуть меня, мог рассказать, как сильно вчера бухал с пацанами или как его достала Машка Проничук, с которой он переспал, а потом бросил. Этот парень был единственным, кто вызывал во мне чувство, близкое к любви и желанию обладать. Но он об этом не догадывался. Я до чёртиков боялась потерять его дружбу. Почему-то казалось, что стоит мне рассказать ему о своих чувствах, всё закончиться.

Так мы и общались до окончания школы, то ли друзья, то ли просто не пойми кто. Но вот уже два года, как его бабушка умерла, квартиру их семья продала, а Кирилл перестал приезжать в наш уездный городок.

Ещё некоторое время мы переписывались, а потом и эта ниточка заглохло.

Не сразу, но я смирилась. Лишь изредка находила его в соцсетях, чтобы посмотреть чем он живёт.

И вот я вижу его опять. Вблизи. Он стал ещё более мужественным, красивым. Густые русые волосы превратились в аккуратного ёжика, но ему шло. Глаза всё такие же выразительные, и улыбка с ямочкой никуда не делась.

– Мира, – шепчу я, одновременно отступая назад, – Ты откуда узнала, что ОН здесь будет? Ты в курсе, что я тебя прибить за это хочу?

– Дурочка, – смеётся Мира, хватает меня за рукав и тянет к машине, где стоял Кирилл и болтал с каким-то парнем, пока ещё не замечая нашу парочку, – Для тебя же старалась. Только не говори, что твои чувства остыли. Уж кто-кто, а я знаю, как ты по нему сохла. Так что, выдвинула грудь вперёд, изобразила самую очаровательную свою улыбку и вперёд! В таком платье и с макияжем ты, наконец, скинешь с себя статус «подруга детства».

Кошусь на Миру, но уже без зла. Такие поступки в её репертуаре. Живот свело в приятном предвкушении. Всё таки я соскучилась по Кириллу. А он? А вдруг не узнает? Или ещё хуже – проигнорирует?

Всё эти мысли буравили мозг, пока мы с Мирой подходили ближе. Ноги начинает трясти, а по коже рассыпались мурашки. Так, Настя, соберись.