– Отважный ты парень, как я погляжу. Меня лично пугают скоротечные романы.

– Да ладно тебе! Ты все-таки не о чахотке говоришь, а о любви. Ничего не скоротечный. Нормальный. Мы встречаемся уже два месяца.

– Ого! – заметил Олег, который никак не мог справиться со своим скепсисом и раздражением. – Срок огромный. Значит, пока Таня была в Париже…

– Слушай, или ты прекратишь тыкать мне в лицо Таней, или я дам тебе по морде.

– Это ты заслужил по морде, – сказал Олег, швырнув на стол зажигалку. – Вы с Таней почти женаты, и пока она в отъезде, ты заводишь романчик на стороне.

– «Почти женаты», друг мой, это значит – не поженимся никогда. Как только ты встретишь девушку, которую тебе захочется повести под венец, ты поймешь это в ту же секунду. Тебе не потребуется времени на размышление. Тебя просто накроет, и все.

Официант принес им по чашке кофе, и Виктор насыпал в свою три полных ложки сахара. Олег же решил, что вполне обойдется несладким кофе. «Когда меня накроет, – повторил он про себя. – Разве меня уже не накрыло?»

Кажется, это случилось в шестом классе. Или в седьмом. Они ходили в поход, и Таня Волгина сидела у костра с обветренными губами и грызла хлеб, который они нанизывали на прутики и жарили на огне. Она распустила косу, и ее волосы в отсветах огня переливались, как водяные струи. Олег тогда почувствовал такую тяжесть во всем теле, словно его, как пустую форму, наполнили расплавленным свинцом. У него горели уши, и он молился только, чтобы никто ничего не заметил. Пожалуй, никто и не заметил. Кроме Тани. Она мгновенно поняла, что отныне и навеки Олег принадлежит ей безвозвратно.

Виктор вывел его из задумчивости, покаянно сказав:

– Я понимаю: мы дружили втроем, и ты хочешь, чтобы все оставалось по-прежнему. Но по-прежнему уже никогда не будет. Как только я признался Тане в любви, я все испортил. Надо было делать как ты.

– Что – как я? – вскинулся Олег.

– Оставить свои чувства при себе, – пожал плечами Виктор. – Тем более сейчас мне уже совершенно ясно, что это было кратковременное помешательство. Таня была такая красивая на первом курсе, оживленная, полная надежд! У нее от поклонников отбоя не было!

– Именно это тебя и завело, – заметил Олег, крепко сжав в руке чашку. – Поэтому ты пустил в ход все свое обаяние и обольстил лучшую подругу.

– Не понимаю, в чем ты меня обвиняешь. В том, что я сошелся с Таней, или в том, что разошелся с ней?

– И в том, и в другом, – честно ответил Олег. – Так ты совершенно точно решил жениться?

– Да. И когда ты увидишь мою невесту, ты поймешь, почему я так тороплюсь.

– Ты упорно не называешь ее имени, – сообразил наконец Олег. – Судя по всему, я ее знаю?

Виктор рассмеялся.

– Нет уж, тайна так тайна.

Большой книжный магазин, куда Таня очень хотела наведаться после возвращения, находился далеко от ее дома. Но она пошла пешком и наслаждалась долгой прогулкой на полную катушку. Она соскучилась по Москве. И ей было что вспомнить. Закутавшись в шарф, Таня с удовольствием подставила лицо ветру и подумала, что у нее наверняка покраснел кончик носа. Обогнавший ее тип в наглухо застегнутой ветровке курил дрянную папироску. Ветер донес до нее убийственный табачных дух, искры полетели в лицо. «Дым отечества», – усмехнулась она про себя, замедляя шаг.

Ей было хорошо и чуточку грустно. Она шла неторопливо, огибая большие лужи, похожие на влажные переводные картинки с тоненькой цветной пленкой отражений. Иной раз Таня специально наступала в воду, чтобы разбрызгать огни и разбросать свернутые сухие листья, похожие на хрустящие вафельные трубочки. В Париже ей казалось, что по возвращении начнутся всякие события, встречи, но на самом деле жизнь текла по-прежнему, как будто она и не уезжала никуда. «Интересно, хоть кого-то по-настоящему интересует, есть я или меня вовсе нет?» – подумала она с детской страстностью.