Все три девчонки непонимающе смотрят на меня. Да, чёт в среде молодёжи я расслабилась мгновенно. В замке-то я за речью следила, конечно. Даже сама потихоньку на употребляемый здесь старославянский перешла. Почти. 

-То есть я хотела сказать, что такие чудесные волшебные создания, как вы, в принципе не должны считать, что если у кого-то волшебство отличается от вашего, то и в столовку с ним не сходить. И всё сие изречение умещается в одно слово «антагонизм», как-то так.

-Оооо, Элеонора, как же красиво ты говоришь… А что такое «круче»?

-Круче? Это значит лучше во много-много раз.

-Почему Элеонора? -тихо спрашивает Эльжбетта. Спрашивает не конкретно у Лизеллы, а как бы вообще. Но немножко всё-таки и у Лизеллы.

-У нас принято называть друг друга истинными именами, -тоже как бы для всех отвечает Лайтинэлла.

-И у нас…

-Девчонки, это всё здорово, но в столовку мы сейчас опоздаем…

-Кто? Мы? -удивилась Лизелла, -Мы уже там. И очередь заняли. Приходите.

-Ой. А где они?

-Как где? В столовой уже, конечно. Это же вампиры…

17. глава 17

Элеонора

Мы идём с Эльжбеттой всё по тому же коридору Высшей школы. Народу здесь в перерыв навалом. Так же, как и у нас. Но нас народ обтекает, как бурная речка маленький островок.

-Тебя задеть боятся? -со знанием дела спрашиваю я.

-Откуда ты знаешь?

-У меня лучшая подруга ведьма, -гордо отвечаю я. Да, Нэймэри моя лучшая подруга здесь, в этом мире. Именно она уговорила госпожу Рогнеду отпустить меня сюда учиться. И именно она научила меня основам местного волшебства.

И благодаря её дружескому отношению ко мне как к равной, а не как к прислуге, на меня обратил внимание один из друзей Ратмира, Святослав. Одно время, когда Ратмира долго не было в замке, Святослав привозил его письма госпоже Рогнеде, матушке Ратмира. И болтал по-дружески с Нэймэри.

Ну, Нэймэри и представила меня как подругу. И Святослав тоже внёс свой вклад в моё образование как волшебника. И да, Святослав увидел во мне не только симпатичную девушку, но и интересного и достойного человека. Ну, я надеюсь. По крайней мере, он потратил уйму времени, чтобы объяснить мне принцип действия местной магии.

И научил меня чувствовать внутренние потоки магии, которые есть, оказывается, у каждого. Но дело-то в том, что не представь меня Нэймэри как подругу, Святик этот на меня и не посмотрел бы. Поскольку в мире этом волшебном герцогам разговаривать с простыми служанками не принято от слова совсем.

То есть и знания Святослав подарил мне только благодаря Нэймэри, и только ей. Хотя Нэймэри, конечно, было бы намного выгоднее, чтобы я так и оставалась воспитательницей её мелких. Но Нэймэри проявила величие души. Не каждый на это способен, что в этом мире, что в нашем.

Мы много о чём разговаривали с Нэймэри. Так что, о ведьмах я много чего знаю. Например, то, что в этом мире любое действие ведьмы ненаказуемо в принципе. Не потому, что охотников наказать или обидеть ведьму днём с огнём не сыщешь.

А потому, что природа ведьмы такова, что любая обида, ведьме нанесённая, в тот же миг возвращается к обидчику, увеличенная во сто крат. Поэтому, сами понимаете, обижать ведьму дураков нет. Так происходит, когда человеку известно, что вот эта конкретная девушка ведьма.  Вернее сказать, гипотетически происходит. Случаев таких ещё ни одного не было.

Если же человек не знал, что перед ним ведьма, а полагал, что это обычная девушка, и обидел её чем-то, то обида эта к нему не возвращается. Но. Зато ведьма в ответ запросто может проклясть несчастного так, как посчитает нужным. После чего обидевший уже чётко знает, кто перед ним.