– Что с ней?!

Это, кажется, Рик.

– Ничего страшного, небольшой побочный эффект.

Джодок. Спокоен.

Чьи-то сильные руки отрывают её от пола, словно пушинку.

– Что за чушь? Какой на хрен эффект?! Со мной все нормально! – раздается над самым ухом. Кажется, с пола её поднял именно Рик, иначе откуда она может слышать его голос так близко? А его эмоции прорываются даже сквозь боль, что продолжает выжигать её вены.

– Ну, она же не северянка, так что может быть всякое, – безразлично отозвался Адаль.

– Это ещё что за бред! – рычащие нотки не могут скрыться в звенящей стали голоса мужчины.

Не выдержав очередного спазма, скрутившего тело, Йолинь, сама не понимая того, уткнулась носом под мышку северянину и жалобно заскулила.

– Вы эту хрень устроили и долго ещё собираетесь стоять как ни в чем не бывало?

– Все прошло хорошо, ты же почувствовал, как сила благословила вас.

– О, смею тебя заверить, – зло сплюнул в ответ Рик. – Но эта же сила сбила с ног и мою супругу!

Сознание плыло. С каждой секундой ей становилось все сложнее воспринимать происходящее. Мир сжался до побелевших костяшек её пальцев, с силой удерживали ворот рубашки Рика, и боли, которая вытеснила собой все, что всего мгновение назад казалось реальным. Йолинь сжала зубы и старалась не кричать, получалось плохо. Слишком горячо внутри, будто кипяток растекся по венам. И так адски холодно вокруг, что, когда пламя, ревущее внутри, соприкасается с окружающим льдом, она уже не может больше молча терпеть.

– Да что, вашу мать, происходит?! – Последнее, что слышит она прежде, чем спасительная безмятежная тьма подхватывает её, укутывая плотным одеялом глухого забытья.

Йолинь очнулась и не сразу поняла, где находится. Вокруг было темно. Лишь молочно-белый свет полной луны заливал комнату сквозь незашторенное окно. Она лежала в позе эмбриона на широкой мягкой постели. И это была не её кровать. Поняв это, девушка резко вскочила, мгновенно пожалев об этом, поскольку голова тут же показалась тяжелой и закружилась. Принцесса обессиленно рухнула на подушку и часто задышала.

"Вот это я понимаю – свадьба!" – хмыкнула она про себя, припоминая все произошедшее на церемонии. Но самое главное, она осознала, что случившееся неправильно! С ней что-то сделали, и она не знает, что именно! И вряд ли ей станет это известно. Никто не делился с ней информацией прежде, и никто не спешил сделать это сейчас. Даже здесь, на свободолюбивом севере, она оставалась всего лишь разменной монетой в чьих-то планах. Самое интересное, её так называемый муж, похоже, был искренне удивлен её реакцией на обряд. Значило ли это, что он не знал о планах Старейшин или же просто не ожидал такой реакции со стороны её организма? Ни на один из вопросов ответа не было. Единственное, чему она могла доверять, так это приобретенному дару. А он ясно говорил о том, что Старейшины подозревали или же знали об изменениях, произошедших с ней, и утаивали свои истинные эмоции от неё. Так же, как и Рик, казалось, искренне негодовал и злился на предложение Старейшин сочетать их такого рода союзом.

Она почувствовала, как человек, переполняемый тревогой, гневом и досадой, приближается к её комнате, задолго до того как тяжелая дубовая дверь приоткрылась и на пороге возник силуэт высокого крепкого мужчины. Надо сказать, хорошо ей знакомого мужчины… мужа. Поскольку она знала, что совсем скоро у неё будут гости, то успела поправить волосы и одежду и аккуратно присесть на широкой постели. Встать она пока не могла.

Рик на миг замер на пороге, всматриваясь в мертвенно-бледное лицо женщины, после чего заговорил.