Корица крутанулся по центру круглой комнаты, отчего опад взвился вверх небольшим ураганом, тихо шурша, и громко гавкнул.

– И что? Я просила привести меня к хозяину, – уперев руки в бока, строго, как отец говорил со своими охотничьими псами, произнесла я.

Пес тихо заскулил, и на мгновение мне показалось, что его очертания стали более четкими. Судя по всему, это была легавая, с гладкой шерстью и повислыми ушами. Но образ размылся так быстро, что я невольно тряхнула головой. Странное ощущение, что собственным глазам нельзя доверять, немного пугало.

– Это что у нас такое? – скрипучий, громкий голос, раздавшийся из-за спины, заставил подскочить на месте. Сердце едва не вырвалось из груди от неожиданности. – Я все смотрю, кто мне так в доме наследил, а тут человечка?

– П-простите, – немного запнувшись, я резко обернулась к говорящему, и с трудом удержала выражение лица. Присев в книксене, как учила мама, старалась не пялиться слишком сильно. Но это было непросто.

Передо мной стоял гоблин. Самый настоящий, с длинным кривым носом, когтями… и в бархатном зеленом фраке. Строгое и умное выражение лица вовсе не соответствовало тому, что о них писали в сказках, но сомнений не было. Белые чулки, туфли на каблуках с пряжками, коротенькие штанишки и фрак, который, кажется, стал последней каплей для всего произошедшего. Если я как-то еще могла смириться с присутствием собаки-ветра, то живой гоблин был явным признаком моего слабоумия.

– В обморок только не падай, дЕвица – несколько ворчливо, но уже не так агрессивно, попросил гоблин. – Не поймаю же.

– Не буду, – честно попыталась взять себя в руки, несмотря на шум в ушах и легкое головокружение.

– И как ты сюда попала? Все же двери запер вчера. Все калитки проверил. Хозяин будет зол, – гоблин внимательно рассматривал меня, словно задачку по арифметике, пока я пыталась взять себя в руки.

– Я сейчас же уйду, – честно пообещала, все душой желая убраться как можно дальше. – Вы только подскажите, в какую сторону. Ну и от стакана воды я бы не отказалась.

– Воды дам, а в остальном… Куда ты теперь денешься, дЕвица, – гоблин вздохнул, потерев пальцами лоб, словно это могло помочь в решении задачки. – Если в ночь Самайна попала, до Бьялтинна не уйти. За мной иди.

Гоблин развернулся, щелкнув каблуками, и я, пытаясь вспомнить значение незнакомых слов, по привычке выполняя указания того, кто старше, последовала за ним.

– А когда Бьялтинн вернется? Он меня отпустит?

– Откуда ты такая взялась? – гоблин удивленно остановился, посмотрев на меня через плечо. – Не припомню, чтобы в Камьеледале девушки не знали, два самых важных дня в году.

– Я не из Камье... не оттуда. Я из Паслёнок, – споткнувшись на незнакомом названии, ответила гоблину, чувствуя невероятную неловкость от собственной неосведомленности.

– На деревенскую дурочку не похожа. Образованная, воспитанная, – с каким-то удовлетворением и удивлением одновременно произнес гоблин себе под нос. А потом, словно это его только опечалило, покачал головой. – Все равно рассердится. И что делать с тобой? Камьеледалские хоть знают, что к чему.

– Так вы мне объясните, я пойму. Мы в Паслёнках только пару лет живем, как мама умерла, – мне совсем не нравилось, что кто-то мог посчитать меня глупой. Даже если внешний вид больше подходил юродивой, а не девушке из хорошей семьи.

– Как сюда попала? – неожиданно резко спросил гоблин, открывая деревянную, светлую дверь. За ней была небольшая комната с узкой кроватью, столом и огромным арочным окном во всю стену, из которого лился теплый солнечный свет.