Троллок перекатил Илэйн на бок. Она попыталась вырваться, но он придавил ее коленом и, без видимого усилия удерживая на месте, принялся полосовать на ней платье, словно охотник, свежующий оленя. Девушка из последних сил старалась удержать в голове образ коридора.

– Карлиния, Морврин, во имя Света, сосредоточьтесь! Думайте о коридоре! Думайте все! Все!

Проворчав что-то невнятное – грубое наречие троллоков мало похоже на человеческий язык, – тварь снова швырнула ее лицом вниз и взгромоздилась сверху, тяжелыми коленями вдавив ей в спину связанные руки.

– Коридо-о-о-р! – кричала она. – Коридо-о-о-р!

Толстые пальцы вцепились в волосы, оттягивая голову назад.

– Коридор! Коридор!

Остро отточенное лезвие коснулось туго натянувшейся кожи под левым ухом.

– Коридор!

Из-под ножа брызнула кровь.

В следующее мгновение Илэйн увидела у себя под ногами цветные плиты. Дивясь тому, что руки и ноги свободны, она потрогала свою шею и поднесла к глазам влажный палец. Кровь, но не так уж много, всего-то пятнышко. Девушку била дрожь. Если бы тот троллок... Никакое Исцеление не смогло бы ей помочь. Силясь унять дрожь, она поднялась на ноги и, оглядевшись по сторонам, обнаружила себя в коридоре Башни, близ покоев Амерлин. Троллоковой пещеры не было видно и следа.

Тут находились и Суан в изодранном платье, с ног до головы покрытая синяками и ссадинами, и Айз Седай, выглядевшие, несмотря на расплывчатость очертаний, столь же плачевно. Карлиния получила меньше видимых повреждений, чем остальные, – лишь окунувшиеся в кипящее масло волосы стали совсем короткими, а кончики закурчавились. Но она дрожала, а в ее широко раскрытых, темных глазах застыл ужас. Анайя, покрытая окровавленными лохмотьями, тихонько всхлипывала. Мирелле, чье обнаженное тело покрывали длинные багровые рубцы, съежилась и побледнела. Морврин стонала при каждом движении, а двигалась так скованно, словно все ее суставы утратили гибкость. Беонин стояла на коленях с широко раскрытыми глазами и держалась за стену, чтобы не упасть. Платье ее было изодрано в клочья, словно когтями.

Только сейчас Илэйн поняла, что ее платье и сорочка, аккуратно разрезанные спереди сверху донизу, лоскутами свисают с плеч. Охотник, свежующий оленя. Девушку передернуло так, что она чуть не упала. Привести в порядок одежду было несложно – достаточно об этом подумать, но вот в том, что ей так же легко удастся избавиться от страшных воспоминаний, Илэйн сомневалась.

– Мы должны вернуться, – сказала Морврин, с трудом опускаясь на колени между Шириам и Анайей. Несмотря на скованность движений и то и дело прорывавшиеся стоны, говорила она так же бесстрастно, как и всегда. – Нужно провести Исцеление, но здесь у нас ничего не получится.

– Да... – Карлиния в который раз коснулась своих укоротившихся волос. – Да, наверное, лучше вернуться в Салидар. – В голосе этой всегда холодной и невозмутимой женщины звучала непривычная неуверенность.

– Я малость задержусь, если никто не против, – промолвила Суан смиренным тоном, плохо вязавшимся с ее решительным настроем. Платье ее уже обрело прежний вид, но шрамы и ссадины остались. – Вдруг мне все же удастся разузнать что-нибудь полезное. Со мной все в порядке, эти пустяковые царапины не в счет. Упавши в лодке, мне случалось набивать шишки похуже.

– Вид у тебя такой, словно эта лодка на тебя упала, – отозвалась Шириам. – А впрочем, делай как знаешь.

– Я бы тоже осталась, – сказала Илэйн. – Я совсем не пострадала и могу помочь Суан.

На самом деле у нее отчаянно саднило в горле при каждой попытке сглотнуть.