– Заткнись, стерва. Тебя сюда не развлекаться посадили. – Парень явно заводился все больше и больше, а главное, было совершенно непонятно с чего. Катя надеялась, что он хоть немного успокоился, но ничуть не бывало – кажется, только еще больше разозлился. Катя хотела хоть как-то среагировать на грубый тон, но побоялась. Пусть как хочет называет, лишь бы дальше слов не пошел.

Машина свернула на Парковую улицу и поехала по ней. Улица была довольно длинная, но машин на ней по позднему времени почти не было, и они пролетели ее до конца за пять минут. Вот и последние дома, за ними уже только Измайловский лесопарк. Но почему он не останавливается?!

– Постой, ты куда едешь?! Дальше никаких домов нет, куда ты меня везешь?! – Голос Кати сорвался, и она почувствовала, что от накатившего страха у нее отнимаются руки и ноги.

– Подумаешь, домов нет. На природе потрахаемся, под кустиком. – На этот раз голос парня не был злобным, но теперь он подрагивал, словно от старательно сдерживаемого напряжения, и это напугало Катю даже больше, чем если бы он стал на нее кричать. Чувствовалось, что этот здоровенный, похожий на гориллу парень совершенно себя не контролирует.

– Нет, погоди, – собрав в кулак последние капли силы воли и стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, сказала Катя. – Так мы не договаривались, я не согласна. Высади меня здесь…

Она сама тут же почувствовала, насколько жалко и беспомощно прозвучали эти ее слова.

Парень ничего не ответил, но на его губах появилась садистская ухмылка, а скулы, казалось, выступили еще резче, он явно наслаждался происходящим. По обе стороны от машины уже замелькали деревья – начался Измайловский лесопарк.

– Останови машину! Слышишь! Останови машину, выпусти меня отсюда! – закричала Катя и отчаянно бросилась на водителя, стараясь заставить его выпустить руль. С тем же эффектом она могла пытаться в одиночку сдвинуть с места автобус – гориллообразный парень, казалось, вообще не почувствовал ее усилий. Катя закусила губу и сунула руку в сумочку – там у нее был газовый баллончик, который она на всякий случай носила с собой. Но не успела она нашарить спасительный цилиндрик, как сумочка была вырвана у нее из рук и заброшена на заднее сиденье.

– Не рыпайся, тварь, – таким же вибрирующим голосом бросил ей парень. Он повернул руль, машина съехала с дороги и, пропрыгав несколько десятков метров по колдобинам, остановилась, уткнувшись бампером в какие-то кусты. Впереди виднелись только силуэты деревьев, которые дальше сливались в единую темную массу.

– Выходи, – приказал парень, повернувшись к Кате.

Она всхлипнула и, цепенея от страха, помотала головой.

– Выходи, стерва, хуже будет!

Катя отчаянно вцепилась руками в кресло и в ручку двери – она инстиктивно чувствовала, что нельзя делать того, что он требует. Но было уже поздно.

Коротко размахнувшись, парень ударил ее кулаком в лицо. На несколько секунд у Кати потемнело в глазах, а когда она снова обрела способность воспринимать окружающую действительность, гориллообразный уже волок ее по лесу. Она еще пыталась сопротивляться, но силы было слишком неравны.

Наконец, вытащив Катю на какую-то поляну, парень отпустил ее, и она упала на землю, совершенно парализованная ужасом.

– Раздевайся, – велел парень, отступив на шаг назад. – Ну, что ты ждешь?! Может, тебе сначала сто баксов дать?! Раздевайся! – он сорвался на крик.

Непослушными пальцами Катя нашарила верхнюю пуговицу на платье. «Может быть, не убьет, – промелькнуло у нее в голове. – Главное, не противоречить ему, может быть, тогда только трахнет и уедет». Но успокаивать себя такими мыслями ей удалось недолго.