– Говорит, в его племени женщины носят такие на шее. Я не знаю, что он имеет в виду. Готов поверить!.. Еле уговорили сперва переписать на запасные… Пришлось, ибо он, на беду, выбрал коробку с самыми новейшими данными по генной инженерии. Подозрительный! Следил, чтобы не подсунули другие. Он как-то отличает одни кристаллы от других.

– Ладно, лишь бы информацию продублировали. Ты объяснил, что одной батарейки хватает для беспрерывной работы фонаря на десять лет?

– Объяснил… Что толку? Ему батарейки нужны как диковинный орнамент, какого нет у соседнего вождя. Когда я попытался не давать, рассердился, хотел уехать.

– Ну, это прием в торговле! У меня новость похуже. Дикарь отказался взять тебя.

Глеб отшатнулся, брови взлетели вверх:

– Я с удовольствием останусь, работы выше головы, но чем он мотивирует? Ведь я чаще, чем кто-либо, выхожу из Станции!

– Сам знаешь, он раскрывает рот, только когда необходимо. У дикарей и ковбоев мужчины говорят мало. Болтливых презирают! Так что этот зверь если чего не считает нужным объяснять – не объясняет.

– Поедет только с Куницыным? Или с Назаруком?

– Этих я сам забаллотировал. Один робок, другой нужен здесь.

Они смотрели друг на друга, стараясь прочесть еще что-либо за сказанным. Глеб вспыхнул, голос стал острее ножа:

– Иван Иванович, отдаете отчет? Они должны отправиться через пару часов, едва высохнет роса! А еще не готовы кандидатуры?

Наружная дверь с грохотом раскрылась, пахнула волна холодного утреннего воздуха. Зашипели баллоны с обеззараживающими смесями – увы, конструкторы не учли, что громадный ксеркс будет затаскивать в узкие двери отчаянно отбивающихся жуков, сороконожек, трипсов. Жуки цеплялись страшными крючковатыми лапами за створки, ксеркс упрямо тянул, лапы с треском отрывались, брызгая кровью, долго корчились, прыгали, а гусеницы вовсе рвались пополам, пол и стены оказывались залитыми зеленоватой слизью. Мощный запах дикого Леса, как и сейчас, наполнял всякий раз научно-исследовательскую Станцию.

Варвар приблизился к Верховному Вождю и Глебу довольный, налитый звериной силой и мощью, бросил небрежно:

– Поедет Семен.

Глеб покраснел от гнева, раскрыл рот, но Соколов сказал быстро:

– Согласен.

Глеб в изумлении повернулся к Соколову:

– Безумие! Муравьев не специалист!

Соколов бросил через голову варвара маячащим вдали работникам:

– Муравьева ко мне! Срочно.

Семен примчался запыхавшийся, красный, от него пахло диковинными травами. Соколов кивнул на раздутого от гордости варвара:

– Поступаешь в распоряжение Великого Воина.

Муравьев, глупо улыбаясь, переводил взгляд с одного на другого, понял, отшатнулся:

– Шутите? У меня работы непочатый край. Сами рыскайте!

В голосе Соколова появился металл:

– Он тебя избрал! Других не хочет. Сам виноват, зачем подружился?

– Но я… другие…

Соколов внезапно поник, было видно, как он смертельно устал:

– Семен Тарасович, тогда предложите другой выход. Только не тяните из клопа резину. Ситуацию знаете.

Семен застыл в немой ярости, глаза перебегали с одного лица на другое. Сотрудники отводили взгляды, некоторые отступали, прятались в кабинеты. Влад положил огромную ладонь на плечо химику:

– Со мной не пропадешь! По дороге такие травы покажу!

Соколов обратился к варвару:

– А вторым спутником будет… Катерина Нечаева.

Варвар вскинулся, словно в подбородок снизу всадила жало рисса-наездница:

– Принцесса Кася? Ее не беру!

Их окружали, привлеченные громкими голосами, сотрудники Станции. Появилась запыхавшаяся Кася. Прискакал на одной ноге закованный в прозрачный клей Ковальский, выказывая завидную живучесть.