— Ты — Ингрид? — спросил Раймон, внимательно разглядывая эльфийку.

Ингрид кивнула.

— Я — дочь Тауфина. А этого, противного, зовут Белл. Он мой брат.

На лице Раймона промелькнула усмешка, и он тут же снова стал серьёзным.

— Спасибо… что возишься со мной.

Ингрид расплылась в улыбке.

— Мне нравится. И потом… Разве ты бы так не сделал?

— Не знаю, — Раймон пожал плечами. — Я ведь ещё не знаю тебя.

Ингрид не обратила внимания на слова странного мальчишки.

— Пошли, — она снова подставила плечо. — Осталось чуть-чуть.

Миновав несколько дверей, они подошли к спальне Ингрид. Она пнула ногой дверь и, рывком затащив Раймона внутрь, бросила на кровать.

Перевела дух, стёрла пот со лба, закрыла дверь и опустилась на секунду рядом с Раймоном. Затем встала и отправилась в купальню. Вернулась Ингрид с металлическим тазиком для обливаний и мягким полотенцем в руках.

— Ты ещё не разделся?

Раймон покраснел и покачал головой.

— Всё нужно делать за тебя.

Ингрид принялась стаскивать с парнишки грязную рубашку. Закончив, она брезгливо отшвырнула её на пол и занялась, наконец, раной.

— Так кто тебя так? — спросила она.

— Это… так… А-ай! — Раймон обиженно посмотрел на Ингрид.

— А не надо врать, — заявила Ингрид и принялась обрабатывать порез уже аккуратнее.

— На улице напали.

— На улице? — Ингрид высоко подняла брови. Она впервые слышала о том, чтобы на кого-то нападали просто так.

— Ну… да. А господин Тауфин отогнал этого ублюдка и забрал меня с собой.

— Ублюдка… — повторила Ингрид и покраснела. Раймон говорил странно и о странном. Но от того было ещё интереснее выяснить, что же случилось. — А чего этот… ублюдок… хотел от тебя?

— Да чёрт его знает. Может денег, а может… — Раймон запнулся, не решившись произнести то, что хотел, и покраснел. Ингрид была какой-то… нечеловеческой. Ну, да, она, собственно, и не была человеком. Но даже то, что слышал Раймон об эльфах, никак не подходило к Ингрид. — Тебе правда так интересно, а?

— Ну, да, иначе зачем бы я спрашивала? Значит, отец нашёл тебя на улице в Дорлифене и привёз нам вместо лютни?

Раймон отвернулся и снова насупился.

— Я никому не хотел мешать. Уйду, если нужно.

— Но лютня то от этого уже не появится, — Ингрид усмехнулась и сверкнула глазами из-под белоснежных ресниц. — Так что тебе придётся её заменить.

— Как это?

— Будешь моим подарком на Солнцеворот.

Раймон снова покраснел.

— Если надо, — пробормотал он. — Что там с раной?

— Всё в порядке. Смотри.

Раймон изогнул шею, разглядывая недавнюю рану.

— И правда, — он поднял на Ингрид удивлённый взгляд.

— А теперь давай, — Ингрид поднялась и замахала рукой, сморщив маленький носик. — Вставай, раздевайся, мойся. Я позову Марлин, после тебя всю постель менять.

— Прости, — Раймон снова смутился. Встав, он поплёлся туда, откуда Ингрид принесла воду. — Подожди, — он замер на пороге. — Что значит: «Раздевайся»? Мне одеваться не во что.

2. 2. Член семьи

Следующим вечером Тауфин собрал у себя всю семью: двоих своих детей, сестру Айниру с её тремя почти взрослыми сыновьями — и Раймона.

Дом Синего дракона был невелик. История рода уходила корнями ко временам исхода, и владыка Тауфин гордо и честно мог говорить о том, что его тело несёт в себе кровь драконов. Однако войны сначала с людьми, а затем с Империей Крови, покорившей их земли, раз за разом накатывали на земли Синего Дракона, лежавшие на самой границе королевства. Мужчины умирали, не успев оставить потомство, и место их во главе пограничных отрядов занимали женщины. Так погибли шурин Тауфина и его старший сын, а затем и его супруга. Вампиры отлично знали, что стоит лишить отряд благородного предводителя, как магия драконов оставит войско Сумеречного Народа, и остатки воинов разбегутся.