Слова вампирши звучали не очень убедительно, но на её стороне была сила — и всё же она ей не пользовалась.

— Вы…

Мальчик замолк.

— Договаривай, — Свеа усмехнулась. — Хочу знать, как ты это назовёшь.

— Вы съедите меня? Убьёте?

— Не съедим и не убьём. Но, думаю, ты должен понимать, что раз уж попал сюда — для нас это отличная возможность.

Раймон сглотнул.

— А вы… вы… будете меня готовить?

Свеа окинула Раймона оценивающим взглядом и криво усмехнулась.

— Вообще я бы не против. Но боюсь, толку от этого будет мало. Ты перепугаешься вдрызг, а силы я тебе всё равно не передам — лишней у меня нету.

— Вы боитесь, что я буду звать охрану, — Раймон заметно осмелел, обнаружив хоть один способ давления на собеседницу.

Свеа помолчала.

— Я просто не хочу принуждать, — сказала она спокойно. Взгляд её зелёных глаз встретился со взглядом чёрных глаз Раймона. Раймон понял, что Свеа так же, как и он, не знает, придёт ли охрана на его зов. Но никто из них не хотел проверять.

Ответить Раймон не успел. Сквозь решётку вниз упал маленький камушек, и послышался негромкий нежный голос:

— Раймон! Пс!

Раймон вздрогнул, узнав говорившую.

— Ингрид? — он торопливо встал под решётку. — Ингрид, ты выпустишь меня?

Ингрид замешкалась.

— Я не могу, — сказала она тихо. — Не могу, Белл узнает… Раймон, отец вернётся через две недели. Он его накажет, обещаю.

— Через две недели, — медленно повторил Раймон, и взгляд его невольно наткнулся на стоящую в углу Свеа. По спине пробежал озноб.

— Раймон! — снова услышал он голос Ингрид. — Прости, что не заступилась. Мне… стыдно.

Раймон не ответил. Ему казалось, что он тонет в гипнотизирующем взгляде бледно-зелёных глаз.

— Раймон! — новый камешек упал вниз и больно стукнул Раймона по плечу, выводя из транса. — Раймон, готовь руки, я принесла тебе булочек. Ничего другого не нашла.

Раймон послушно протянул руки перед собой и увидел, как сквозь бреши в решётке в его ладони по верёвочке спускается змейка из золотистых полукруглых хлебцев. Когда последняя оказалась у Раймона в руках, Ингрид обрезала верёвочку.

Раймон поднял глаза, вглядываясь во взъерошенную голову с глазами в пол-лица. Оттого, что Ингрид нависла над решёткой вниз головой, коса растрепалась, и пушистые локоны окружили контур головы солнечным ореолом.

— Я приду завтра, Раймон, — сказала она виновато, и Раймон понял, что не может злиться. — Каждый день буду приходить, хорошо?

— Хорошо, — Раймон кивнул.

— Тс… Идут… — голова Ингрид бесшумно исчезла, а Раймон торопливо принялся прятать булки запазуху. Закончив, он обнаружил, что Свеа стоит в шаге от него.

Раймон сглотнул.

— А если я откажусь? — спросил он.

Свеа кивнула на сидевших на полу и сверкавших голодными глазами сокамерников.

— Я тебя не убью, — сказала Свеа спокойно и ласково отбросила прядку волос, закрывавшую ухо Раймона. — Расслабься, это может быть приятно.

***

Ингрид выполнила обещание. Каждый день она приносила булочки, конфеты и сладкий напиток из лесных ягод. Каждую ночь Раймон убирал в сторону волосы и позволял Свеа надрезать зубами кожу на своей шее.

А через две недели вернулся Тауфин. Когда решётка открылась, и в проёме показалась встревоженная голова Ингрид, Раймон уже не мог встать — голова кружилась, и кровь не успевала восстанавливаться.

Свеа приподняла лежащего на земле юношу, осторожно помогая ему встать. На секунду она заключила Раймона в кольцо своих рук.

— Ты был вкусным, — сказала она тихо, и Раймон вздрогнул. — Спасибо.

Из груди Раймона вырвался истерический смешок.

— Если ты будешь в Империи — обратись в семью Ламии и спроси Свеа. Я помню тех, кто мне помог.