Однако прошло еще с полчаса, а ничто не оправдывало подозрений Янеса. Он начал уже понемногу успокаиваться, когда над устьем реки вдруг заблестел огонь, вырвавшийся из чащи деревьев.

– Ракета! – воскликнул Самбильонг раньше, чем угас огненный след взлетевшего в небесную высь змея.

– Каким образом в распоряжении дикарей могли очутиться ракеты? – нахмурился Янес.

– Капитан, – ответил на его вопрос Самбильонг, – это только лишний раз доказывает, что в этом деле замешаны англичане. Дикари действительно таких сигнальных ракет до сих пор не знают.

– А может быть, это доказывает, что с ракетами даяков познакомил таинственный странник, – сказал Янес.

– Смотрите, капитан. Ответный сигнал, – привлек его внимание Самбильонг, указывая на другую ракету, поднявшуюся к небу уже с какого-то места вверх по течению Кабатуана, впереди «Марианны».

– Тангуза! – обернулся Янес к метису. – Кажется, бывшие рабочие плантаций твоего господина, Тремаль-Наика, приготовились к хорошему приему в нашу честь и хотят заставить нас преотвратительно провести эту ночку.

В это время на палубе послышались сдержанные восклицания:

– Огонь! Огни! Смотрите, смотрите!

Одним прыжком Янес очутился на командном мостике, с высоты которого было удобнее наблюдать течение Кабатуана, и его зоркий глаз различил массу огоньков, то появлявшихся, то скрывавшихся в туманной дали впереди «Марианны». Иногда эти огоньки словно разбегались друг от друга, иногда же, напротив, стремились собраться вместе и образовывали целые световые пятна.

– Что за история? – спросил Янеса Самбильонг. – Светляки, что ли? Так нет. Слишком велики. Не может быть…

– Разумеется, какие там светляки! – ответил португалец, лицо которого становилось все мрачнее.

Тангуза, который передал на время управление судном одному из моряков, приблизился к разговаривающим.

– Не можешь ли хоть ты сказать нам, что это за штука? – обратился к нему Янес.

– Огни, о господин! Огни, которые спускаются вниз по течению Кабатуана, нам навстречу.

– Быть не может! – сердито ответил Янес. – Ведь если бы даже на каждой лодке даяков горело не по одному огоньку, то и тогда лодок должно оказаться несколько тысяч, а даякам негде взять такую колоссальную флотилию, даже если они соберут суда со всех рек Борнео.

– Однако, господин, все же это огни, – стоял на своем метис.

– Огни, огни. Пусть так! Но на чем они зажжены? Разве что на плывущих стволах деревьев.

– На чем бы ни было, – вмешался Самбильонг, – но несомненно одно: они стремительно несутся нам навстречу.

– Ах, дьявол! – воскликнул Янес. – Что-то все же приготовили для нас даяки. Надо, чтобы наши люди держали наготове пожарные помпы, чтобы тушить эти проклятые плавучие огни, и шесты – отталкивать их от бортов «Марианны». Распорядись, Самбильонг, не поднимая шума. Теперь я понимаю этот дьявольский план: даяки хотят сжечь наше судно, изжарить нас самих. Но мы еще посмотрим, друзья, кто сильнее!

Весь экипаж «Марианны» пристально глядел в ту сторону, откуда плыли сотни и тысячи огней. Это было поистине волшебное, фантастическое зрелище. Огни неслись, кружась, сближаясь, разбегаясь. Казалось, огненные призраки пляшут над водами Кабатуана. Скоро можно было различить, что огни плыли определенными группами, будто прикрепленные к каким-то длинным обрывкам канатов. Одни группы вытягивались вдоль берегов, другие завивались капризной спиралью, третьи неслись, держась рядком, поперек течения. Куда именно направлялись эти призрачные огни, откуда они выплывали – определить было невозможно. Но теперь было ясно, что мчались они по волнам потока на каких-то плотах.