— Ты отвергаешь меня? — глаза Эльжбеты наполнились слезами.

— Да! Если в этом есть необходимость! — Сердце Якова сжалось от сознания того, какую боль он причиняет этой женщине, но другого выхода он не видел, — я не ваш сын! Вы — не моя мать!

Одним прыжком драконица взмыла на подоконник. Она стояла рядом с Яковом, и он чувствовал, как вздрагивает её тело:

— Матери, которую отверг её ребёнок, незачем жить, — тихо прошептала Эльжбета и шагнула вниз.

Зачем?! — закричал Яков, — это неправильно! Так не должно быть! — и, не думая о последствиях, бросился следом за драконицей.

Яков так и не понял когда, в какую секунду полёта начало трансформироваться его тело.

Как удлинилась и изогнулась мощная шея.

Как изменилось лицо и голова.

Как вместо рук и ног появились лапы дракона.

Только огромные крылья, распахнувшиеся за спиной и предотвратившие падение, словно прокричали: «Вот оно! Свершилось!»

Яков успел подхватить Эльжбету в метре от земли. Еще не умея управлять телом дракона, взмыл верх, но тут же понял, что в этой ипостаси влететь в окно обсерватории ему не удастся, и бережно опустил драконицу на траву.

— Ты прекрасен, мой мальчик! — Эльжбета не могла отвести взгляд от Нового Дракона. Правда, назвать иномирца, представшего перед ней, драконом в полной мере, было сложно.

Да, это, несомненно, был дракон! Но его тело вместо жесткой даже на вид кожи с шипами, было покрыто белоснежной шерстью Единорога. По тыльной стороне шеи развевались светлые волосы, ниспадавшие на крылья, которые сохранили грозное оружие драконов — острые крючковатые когти. Но не это было главным, а глаза! Не те, что принадлежали драконам, с вертикальными зрачками рептилии, а огромные, ярко-синие, отцовские!

Дракон положил голову, увенчанную витым рогом на колени матери, которая охнула под её тяжестью.

Словно опомнившись, Яков вновь вернулся в ипостась человека.

Обнял Эльжбету.

Прижал её к груди:

— Ты меня простишь, мама? Простишь неверие и сомнения?

— Уже простила, — драконица уткнулась лицом в грудь сына, стараясь, чтобы он не заметил её слёз.

Не нужно огорчать мальчика слезами в такой день.

* * *

Замок спал.

До восхода Солнца оставалось около получаса.

* * *

— Ну вот, — у окна стоял Дракон Воздуха, — а то заладил: «Не могу! Не чувствую!». И смог и почувствовал, когда пришло время.

— Что ты там высматриваешь, — в постели заворочалась Ольга, — что снова не так?

— Спи-спи, моя возлюбленная, — Максимилиан прижался к Ольге, — теперь все так. Теперь все наладится.

— Что наладится? — пробормотала сквозь сон Драконтесса.

— Уже наладилось, — успокоил Макс, — спи.

11. Глава одиннадцатая

Иномирцы вновь собрались в каминном зале.

Настал день, когда пришла пора расставаться.

С момента первого перевоплощения Якова миновал месяц.

В первую же ночь молодой Дракон разделил свою ипостась с Авророй, начавшей тут же обучать его всем драконьим премудростям.

Иномирцы, задрав головы, во все глаза смотрели, как высоко в небе парят два дракона.

Но нужно было уходить. Нужно возвращаться в магические Миры. Иначе, рано или поздно, кто-то из жителей Мира без Магии обратит внимание на странную форму крыльев «серебристых самолётиков», и не менее странную траекторию их полёта.

Максимилиан предложил Якову и Авроре поселиться в Мире Островов и Атоллов, но пара отвергла это приглашение.

— Я создам свой Мир! — Яков гордо вскинул подбородок.

— И я помогу тебе в этом, — поддержала возлюбленного Аврора.

— Вот мне бы немного теории, — молодой Дракон понял, что без советов и наставлений Максимилиана ему не справиться.