Вместо ответа Рейли усилил хватку, заломив руки противника еще больше. Теперь Рейли практически сидел на Амбаре. Когда он резко рванул его руки вверх, громила напрягся и зарычал от боли. Поделом ему, из-за этого типа у Мура ужасно болел левый глаз. Граф цыкнул языком и предупредил:

– На твоем месте я бы не сопротивлялся, это только вынуждает меня тянуть сильнее, если ты еще не заметил.

Мерзавец закричал от досады. Ричард хмыкнул. Давно он так не развлекался, наверное, со времен учебы в университете. В клубе Джентльмена Джексона все всегда ужасно цивилизованно, так что Рейли уже и не помнил, когда у него была возможность дать себе волю. Он не был задирой, но мог за себя постоять. Лорд усмехнулся и тряхнул головой, пытаясь убрать волосы с глаз.

Дверь магазина резко распахнулась, колокольчик над ней отчаянно зазвенел. В комнату ввалились двое полицейских и та самая женщина. Она оказалась меньше ростом, чем Рейли показалось раньше. «Как же повезло этой женщине, что я оказался рядом», – подумал граф.

– Вон он, вот этот! – выпалила хозяйка булочной, с трудом переводя дыхание и показывая на Ричарда и его пленника.

Он был уверен, что преступником был именно громила. Кого бы еще полицейские могли принять за нарушителя, мышку в углу? Теперь, когда прибыла подмога, лорд разжал хватку и вскочил на ноги. Мужчины бросились вперед, схватили нарушителя за руки и без лишних церемоний поставили на ноги. Лучшего обращения он и не заслуживал – нечего терроризировать невинных женщин.

– Да не он! – завопила булочница и обвинительным жестом показала пальцем на Ричарда. – Этот!

«Это я?» – удивленно вскинув брови, подумал он.

Мисс Бантинг с удовлетворением наблюдала, как мистер Блэк и сторож отпустили ее кузена Эмерсона и повалили на пол сумасшедшего. Один из полицейских ударил его по спине коленом. Мужчина издал резкий звук. Джейн злилась и надеялась, что ему больно. Как он посмел ворваться в ее магазин и напасть на Эмерсона! Бантинг была рада видеть кузена, а из-за этого типа она даже не смогла с ним нормально поздороваться.

Все еще с бешено бьющимся сердцем женщина повернулась к избитому Эмерсону, который в это время потряхивал руками и осторожно поворачивал голову из стороны в сторону. Кузен весь, начиная от коротко стриженных выгоревших на солнце волос до тяжелых кожаных башмаков, был в драгоценной сахарной пудре, несколько минут назад покрывшей прекрасные лакомства.

– Святые небеса! Эмерсон, ты в порядке?

Булочница не рискнула подойти к нему ближе, так как он все еще стоял рядом с этим ненормальным.

Кузен мрачно посмотрел на своего противника, боровшегося с двумя полицейскими, потом обошел их стороной и подошел к Джейн. Под его подошвами хрустели осколки стекла и фарфора. При виде разбитого фарфора матери мисс Бантинг чуть не расплакалась, но усилием воли сдержалась. Она не доставит преступнику удовольствия видеть ее слезы. Казалось, изящные цветочки подмигивали ей с осколков, разбросанных по дощатому полу. Джейн вспомнила, как мать когда-то предлагала ей попробовать только что испеченное имбирное печенье с этого блюда… она вновь стиснула зубы, сдерживая накатившиеся слезы.

Сумасшедший был все еще распростерт на полу, его щека уткнулась в пирожное с кремом. Женщина с удовлетворением заметила, что он все еще не отдышался. Она надеялась, что когда ненормальный проснется утром в Ньюгейте, ему будет очень, очень больно.

Хозяйка булочной отвела взгляд от виновника разгрома, посмотрев на пострадавший застекленный шкаф, и вздохнула с облегчением: хотя бы часть дорогого ее сердцу маминого фарфора уцелела, включая ее любимую большую вазу, стоявшую на почетном месте. Слава Богу за такие милости.