– Даша, скажи, а зачем ты затронула эту тётку с вилками и ложками?

Даша приняла стойку:

– А ты что, не помнишь, как это меня оскорбило? Я к сервировке стола отношусь с таким трепетом! Возможно, это зов моих предков!

– Каких ещё предков? – с усмешкой спросил Матвей.

– Каких? Тех самых, дворянских от Рюриков, с фамильным гербом…

– Это ещё доказать надо! – не унимался Матвей.

– Ничего не надо. Я это чувствую… – засмеялась Даша, и вдогонку добавила: – А ты думаешь? Я хоть и рыжая, а кровь-то у меня голубая, видишь, какая я бледная.

Матвей так рассмеялся, что проскочил на красный свет – хорошо, никого не было:

– Я, кажется, попал, всё из-за тебя!

– Ну конечно, он проскакивает на красный свет. А я, как всегда, виновата!

– А как всегда?

– Я всегда виновата!

– А-а-а, вот так вот. Да! Только ты об этом никому не говори!

– Что не говорить?

– Что ты виновата!

– Я-а-а? Виновата?!

– А кто? Я, что ли??? – сказал Матвей, открывая дверь в ресторан, изо всех сил сдерживая смех.

Даша первая нарушила серьёзность, и они так расхохотались, что присутствующие решили – тишину в холле нарушила молодая пара, излучающая стремительный поток энергии.

А в холл ресторана зашли совсем не молодые, а гармонично зрелые дама и её кавалер и своей внешностью и настроением привлекли внимание присутствующих.

Они зашли в зал и прошли к своему столику. Звучал Поль Мориа. В глубине зала за белым роялем играла молодая дама, и всё вокруг наполнялось теплотой внутреннего умиротворения. Белые скатерти, столовое серебро и свечи располагали к романтической идиллии.

– Даша, что будем пить?

– Французское шампанское – брют. И устрицы! Только в этом ресторане подают свежие устрицы, – резюмировала Даша и закрыла меню.

– Ты помнишь, какими устрицами мы наслаждались в ЮАР в Sandton[1] в ресторане «Vilamore»? – спросил Матвей.

– Конечно, помню, один из лучших ресторанов в ЮАР, это в нём я пристрастилась к устрицам. Первый раз мы посетили этот ресторан на десятом году нашего пребывания в Южной Африке, – задумчиво ответила Дарья.

Дашу опять закружил вихрь воспоминаний.

Матвей продолжал работать слесарем, они продолжали считать, экономить и жить в кредитах. Уровень заработной платы позволял иметь только то, что они имели, а за вычетом кредитов они не имели почти НИЧЕГО. Одежду купить не могли, поехать на отдых не могли, и самое главное – они не могли ничего отправить детям в Россию. Их не понимали: в России бытовало мнение, что если заграница, то это манна с неба, да ещё хлопьями, а на самом деле всё было не так. Даша пересылала детям алименты, предназначенные для Лены, но с учётом стремительной инфляции в России это была незначительная сумма.

Семья Матвея нуждалась, а они ничем не могли помочь.

Были мобилизованы все человеческие и нечеловеческие возможности, чтобы сохранить корабль на плаву, несмотря на то, что творится на корабле, пока корабль не войдёт в свой фарватер и уверенно возьмёт курс к цели.

Доход Матвея жёстко держал нашу семью в шеренге, ни шагу влево, ни шагу вправо.

Путь к повышению дохода был один – сдать экзамены и подтвердить свои профессиональные знания по следующим направлениям:

1. Gas testing Certificate – это сертификат по определению содержания взрывоопасных газов в угольной шахте.

2. Blasting Certificate – руководство подземными горными и взрывными работами.

После получения этих сертификатов разрешается допуск к сдаче экзамена на самый основной и самый сложный сертификат «Mine Manager Certificate» – руководителя горных работ в ЮАР. Для обладателя ЭТОГО сертификата все дороги в горной промышленности ЮАР открыты! У Матвея начались сложности: чувствуя его потенциал, местные «князьки» не принимали от него заявления на сдачу экзаменов. Они считали, что русский эмигрант должен в ноги кланяться и быть беспредельно счастлив тому, что он имеет.