– …и я тоже папе помогал, – донеслось до Марины, – он меня учил правильно кролика в тесто заворачивать. А салат я сам сделал, я такой давно умею, это просто и быстро, а мама его очень любит.

– Да ты уже совсем мужчина, Грег, – ответила Ветка, входя следом за мальчиком в кухню, – и то, что ты готовить учишься, просто здорово. Твоей девушке явно это понравится.

По тому, как смущенно замолк и покраснел сын, Марина поняла – Ветка попала в точку, и не исключено, что всю эту возню с готовкой Грег затеял как раз ради Анетт Каллистер, отец которой был очень известным в городе шеф-поваром лучшего ресторана. Сын как-то обмолвился, что Анетт считает своего папу лучшим примером того, каким должен быть мужчина. «Растет, – с любовью глядя на то, как сын отодвигает тяжелый стул и помогает Ветке сесть, подумала она. – Так и не замечу, как он станет совсем взрослым».

– Мама, мы тут поужинаем, да? – предложил Грегори, открывая посудный шкаф. – Чтобы из гостиной потом посуду сюда не носить?

– Как скажешь, – отозвалась Марина, – сегодня, как я понимаю, ты у нас по кухне распоряжаешься, и мы любое твое решение выполним.

– Пойду папу позову, – расставив на столе тарелки, разложив ножи, вилки и салфетки, сказал сын.

– Да, давай.

Мальчик, подпрыгивая на одной ноге, выскочил из кухни. Ветка, проводив его грустным взглядом, пробормотала:

– Счастливая ты, Маринка.

– Да, повезло, – насмешливо откликнулась Коваль.

– Нет, я не в глобальном… я о том, что вот пацан здоровый, нормальный, рассуждает, как по книжке читает, стремится к чему-то…

Марина обошла стол и обняла спрятавшую лицо в ладонях подругу:

– Вета, не надо. У каждого свой крест, видимо. У тебя вот – Алеша… Но разве ты его меньше любишь, чем если бы он был здоров? Ведь нет же – наверняка не меньше, а то и больше, потому что его жаль. В конце концов, ты просто подумай – а если бы вы его не усыновили? Как бы он жил? Да уже и не жил бы, скорее всего, кому в детдоме-то с ним так заниматься, как ты это делаешь?

Конец ознакомительного фрагмента.