– Ваше высочество, у вас все в порядке? – спросил капитан Хасан, выглядевший очень усталым.

– Да, у нас все в порядке.

– Я пришел предупредить, что расслабляться рано: шторм еще не прекратился.

– Но море спокойное, как пруд.

– Да, миледи, сейчас спокойное. Это состояние называется «глаз урагана» – спокойная середина среди бушующего моря. Когда мы достигнем противоположной стороны этого спокойного места… спаси нас Аллах. Так что, пожалуйста, по-прежнему оставайтесь в каюте.

– Как долго сохранится это спокойствие?

– Возможно, с полчаса.

– В таком случае, капитан, я с вашего разрешения ненадолго поднимусь на палубу. Мой сын и слуги спят, но я, честно говоря, не нахожу покоя.

– Конечно, ваше высочество. Я сам вас провожу.

Теадора тихо закрыла за собой дверь, оперлась на руку капитана, и они вышли наружу, на мокрую палубу. Неподвижный сырой воздух казался тяжелым, небо над ними и море вокруг были совершенно черными, и казалось, что они вплывали в чернильницу. Капитан взмахнул рукой, обращая внимание Теадоры на странный слабый свет, где на некотором расстоянии от корабля, прямо по курсу, белела пена.

– Видите, море бурлит? Там другая сторона урагана, ваше высочество. Нам его не избежать.

– Величественное зрелище, капитан. Как вы думаете, корабль выдержит?

Хасан пожал плечами и ответил как фаталист:

– На все воля Аллаха.

Они постояли возле поручней еще несколько минут, но Теадора почувствовала нервозность капитана и сказала:

– Пожалуй, мне пора.

Вернувшись в каюту, она подошла к сыну и поцеловала его в лоб, но мальчик спал так крепко, что даже не шелохнулся. Айрис тоже спала и тихонько похрапывала, лежа на спине. «Так-то оно лучше, – подумала Теадора. – Проще сохранять спокойствие, когда никто не пугает».

И тут опять усилилась качка – они приблизились к противоположной стороне «глаза урагана». Она тихо сидела, прижав сложенные ладони к груди, а потом принялась молиться и Богу, и Аллаху, взывать ко всем святым, чтобы пощадили корабль и всех, кто на нем находился. С тех пор как Теадора покинула монастырь Святой Екатерины, она никогда еще не погружалась в молитву с такой страстью.

Внезапно корабль страшно накренился и раздался оглушительный треск, отчего судно сильно тряхануло. Сквозь рев шторма Теадора услышала крики. Маленькое эркерное окошко каюты разбилось, словно его вдавило внутрь, по полу рассыпались осколки стекла и полилась вода.

Она вскочила на ноги и несколько мгновений просто беспомощно стояла и смотрела, как в разбитое окно летят капли дождя и брызги морской воды. Платье ее намокло, но она, казалось, этого даже не замечала. Айрис свалилась с койки и, толком не проснувшись, закричала:

– О Аллах, спаси нас! Мы тонем! Пришел наш смертный час!

Теадора резко повернулась, рывком поставила рабыню на ноги и со всей силы дала ей пощечину.

– Глупая женщина, не кричи! Мы не тонем! Шторм разбил окно, вот и все.

Сквозь шум дождя и ветра они услышали, что кто-то барабанит в дверь каюты. Принцесса распахнула дверь, и в комнату не вошел, а практически ввалился матрос и, задыхаясь, проговорил:

– Ваше высочество, капитан прислал меня узнать, что стряслось. Я сейчас же принесу доски и заколочу окно.

– Что это был за грохот? – спросила Теадора.

Матрос поднялся на ноги, но с ответом замешкался. Потом, видно решив, что промолчать не удастся, пожал плечами и произнес:

– Сломалась главная мачта, но это не страшно: скоро рассветет, да и шторм уходит в сторону.

Опасаясь расспросов, он поспешил покинуть каюту, а Теадора сказала:

– Айрис, разбуди рабов и вели убрать осколки, а также подтереть пол: сейчас матросы придут забивать окно.