— Пустое, — я попытался придать голосу максимум оптимизма. — У нас говорят: «Бог не выдаст — свинья не съест!».

— Верно, — кивнула Мара. — Идущий с Богом никогда не остается один, но и надеяться только на Его благословение нельзя. Я думала, успею тебя подготовить, хоть чему-то научить. А как теперь все сложится, ума не приложу. Но, оставаться нельзя. Даже тебе не выстоять против пары рыцарей с оруженосцами и лучниками. Тем более, когда те знают, с кем им сражаться предстоит.

— А если мне обратно, в свою пещеру вернуться? — предложил я вариант. — На склон конь не поднимется. Да и лучникам затруднительно будет стрелять. Поверх голов своих же.

— И долго ты осаду держать сможешь? Сколько дней без воды и пищи проживешь? — отмахнулась Мара. — Нет. Я иной способ придумала. Сложный он, но если все удастся, даже больше пользы тебе принесет, чем моя наука. Не побоишься испытать?

— Говори, бабуся. Чего уж теперь?.. Те, кто сюда меня притащил, согласия не спрашивали. Так и начинать нечего. Сказывай, что делать.

— Я могу сделать так, что ты снова станешь собою прежним. Не навсегда. Примерно на полгода. Зато, никто в тебе того великана, что Витойта убил, даже не заподозрит. Да и жить среди людей проще будет. Выйдешь на большак, пристанешь к какому-нибудь купеческому обозу и все — ищи, свищи ветра в поле. А я погоне глаза отведу на денек-другой. Чтобы след надежнее затерялся.

— Спасибо…

— Не спеши благодарить, Степан. Все куда сложнее, чем кажется. Личина будет держаться только пока ты в смирении пребываешь. А разозлишься — вновь великаном станешь!.. Покуда не успокоишься. И только от тебя самого зависит, как скоро ищейки Ольгерда новый след отыщут. А уж в том, что разошлет их старый князь по всему миру и вознаграждение достойное за голову убийцы сына объявит, можешь не сомневаться. Так что теперь, сто раз тебе придется каждый поступок обдумывать, если жизнь дорога. Тише воды и ниже травы быть… Сильному поклониться, богатому повиниться…

— А, может, ну его? — я еще не осознал ждущую меня перспективу, но сообразил, что ничего приятного в судьбе бомжа нелегала нет. Особенно, если разоблачение практически неизбежно. — Покаюсь перед князем, объясню… Авось, обойдется.

— И что именно ты им объяснишь?

Я призадумался. А и нечего!.. Шел лесом, увидел рыцаря в кустах, наблюдающего поединок других рыцарей. Подкрался сзади, размозжил кулаком голову и убежал. Еще и труп с собой, словно в насмешку или для поругания, прихватил. Да уж, во всех отношениях, честный и благородный поступок. Особенно, когда на другом конце — жизнь княжеского сына.

— Хорошо. Я согласен. Колдуй, бабуся. Возвращай меня к людям, раз другого способа нет. Постараюсь соответствовать…

7. Глава 7

Следуя указаниям Мары, к большаку вышел довольно быстро, еще и ночь, как следует, не сгустилась. Так что даже не пришлось лбом стволы считать. Вышел — и растерялся…

Не знаю, что именно я собирался увидеть — ясно же, что ни шестиполосной бетонки автострады с разделительным газоном, ни даже захолустной асфальтированной двухрядки, с затертым до неразличимости белым пунктиром посередке, здесь быть не могло. И уж тем более, всяких гаишных знаков, металлических ограждений и прочих светофоров.

Ну, так их таки не было.

Лес разрезала обычная грунтовка, в рытвинах и ухабах таких размеров, что неяркого лунного света вполне хватало, чтобы их увидеть. В некоторых, особенно разбитых колдобинах даже поблескивало водой. А сам, в прямом значении этого слова, битый тракт порос травами и сорняками. Не так густо и буйно, как обочина просеки, — но, тем не менее, сразу становилось ясно, что движение тут хоть и регулярное, но не слишком оживленное.