Пострадавшая женщина рассмотрела ущерб Таиной квартиры и подобрела.

— Ты воду-то собери, кран уже перекрыли. Помочь, может? — нехотя предложила она.

— Нет, спасибо, я сама. А какой кран? Из-за чего начался потоп? — Тая вновь прошлепала на кухню. — Этот, что ли? Так вентиль от горячей воды уже месяц как сломан, и я его даже не открывала. А с холодной вроде всё в порядке было.

Тая почувствовала, что вода, ласкающаяся, словно прибой, на удивление приятная и тёплая, не успела остыть.

— Чего же ты месяц ждала, чинить нужно было! — нравоучительно заметил сосед из квартиры напротив. — Недотёпа.

Тая не успела ответить, как услышала голос Игната, спокойный и уверенный:

— Можете расходиться. Спасибо за предложение помочь, но мы справимся сами. — Не выпуская кошку из рук, он буквально вытолкал любопытных жильцов за порог, только дверь закрыть не смог. В его спину понеслись удивлённые реплики, произнесённые очень уж громким шёпотом:

— Это ещё кто такой?

— У Таськи жених, что ли, появился? Да он ей в отцы годится, седой весь.

— Любовник, однозначно, скорее всего, женат.

Игнат проигнорировал любопытные домыслы, ничего доказывать или опровергать не собирался.

Тая обречённо поплелась за ведром и половой тряпкой.

— Игнат Савельевич, вы не обязаны мне помогать, сама справлюсь.

— Вообще-то обязан. Это я тебе потоп устроил. Уверен в этом почти стопроцентно. Я не знал, что кран сломан, и открыл его, когда мыл руки сегодня утром.

Тая задумалась: ситуация была неприятной, но на Игната она не сердилась. Было в этом даже что-то комичное.

— Тогда помогайте, — согласилась она.

Чтобы собрать всю воду, понадобилось больше двух часов. Тая вымочила и помяла сарафан, волосы выбились из хвоста и прилипли к лицу. Правда, и Игнат выглядел не лучше. Низ джинсов представлял собой жалкое зрелище, а футболка на спине промокла насквозь.

Оставив швабру, Тая села на диван и устало свесила руки.

— Паркет вздуется, обои внизу подмочены, и мебель жалко. — Теперь она гораздо отчётливее видела масштабы катастрофы.

Стоило Игнату опуститься на сиденье, как кошка запрыгнула на его колени и довольно заурчала.

— Если бы раковина не была забита грязной посудой, вода ушла бы через слив, — заметил он.

Тая сделала вид, что не услышала менторский тон, и почесала свою любимицу за ушком.

— Ты нравишься Дяде Пете.

Игнат посмотрел назад, обвёл комнату взглядом и только потом переспросил:

— Кому?

Тая откинула голову на спинку дивана, смахнула мокрые пряди.

— Кошке.

— Кошку зовут Дядя Петя? — Игнат погладил упомянутое животное, вызвав в пушистом теле новый прилив урчания. — Кому придёт в голову так назвать кошку?

Тая приподняла голову и едва заметно улыбнулась.

— Не знаю. Когда у меня появилась, она уже так называлась. Наверное, когда Дядя Петя была ещё котёнком, думали, что это мальчик. К имени она уже привыкла. Пусть будет так.

Игнат снисходительно ухмыльнулся.

— Вообще-то это явно в твоём стиле, — он нашёл взглядом клетку с хомяками. — Как их зовут?

— Седьмой и Восьмой.

Игнат широко улыбнулся.

— Почему?

— Потому что мало живут и часто помирают.

— Значит, где-то есть хомячье кладбище, — он в притворном ужасе округлил глаза. Заметив клетку, кивнул в сторону канарейки у окна. — Это кто?

— Дункан Маклауд, — серьёзно отчеканила Тая.

— Боюсь представить почему.

Тая подошла к клетке и протянула палец канарейке. Птичка пересела с жердочки на её руку.

— Когда мне её отдали, у неё было сломано крыло, и вообще она была хиленькая, слабая, не жилец совсем.

Игнат подошёл к окну и встал рядом с Таей.

— Оказалось, она бессмертна, что ли?