Госпиталь рассчитан был на оказание помощи нашим командированным соотечественникам: строителям электростанции, лётчикам и другим советникам в штатском, но принимали и аборигенов. Больные к нам попадали и из местных лечебных учреждений, в том случае, если не справлялись местные эскулапы. Вернее, когда местные полуврачи-полушаманы залечивали больного настолько, что дальше – либо в наш госпиталь, либо вернуть родственникам для устроения погребального обряда. Были, конечно, в стране и квалифицированные врачи, обучавшиеся, а некоторые и проходившие интернатуру, в СССР, но они работали в больницах крупных городов. Местные специалисты работали и в нашем госпитале. Несколько фельдшеров и почти весь младший медицинский персонал. Командовала этим самым персоналом сестра-хозяйка, наша незаменимая Маринэ Ашотовна. Общалась она на русском языке, щедро сдобренном яркими армянскими выражениями, но её одинаково хорошо понимала и русская часть медперсонала и аборигенская. Когда же царица халатов и уток гордо несла свое обширное тело строго посредине коридора, щуплые африканцы вжимались в стены, пытаясь превратиться в наскальные рисунки.