– Мне не надо сочувствовать. Мне нужна помощь! – заявила Хлоя и взглянула на меня так, что по спине пробежали мурашки.

Я поежился и поинтересовался:

– Чем могу помочь вам?

– Я хочу знать, кто убил моего мужа. Я не спешил с ответом.

– Об оплате не беспокойтесь, деньги у меня есть! – продолжила Хлоя, видя, что я не горю желанием лезть в драку.

– Трой вручил мне задаток, чтобы я нашел убийцу Городишек и тем самым спас от осуждения вашего сына Самсона. Уверен, что те, кто убил Городишек, расправились и с вашим мужем. По голове получил и я. Так что тут у меня теперь и свой интерес! – сообщил я.

Помолчал немного и продолжил:

– Но вмешиваться в эту историю мне не очень хочется.

– Мы заплатим, сколько потребуется, – поспешила уверить меня Хлоя.

Карп промычал что‑то матушке, но весьма нечленораздельно. Похоже, у старшего сына Епифанова в голове больше костей, чем мозгов.

– Я берусь за дело и постараюсь найти убийцу вашего мужа.

Дверь приоткрылась, в кабинет заглянул наш новый повар – кажется, Ян Табачник. Он втиснулся внутрь и, крадучись, словно тигр, пересек комнату с подносом в руках. На подносе гордо стоял бокал с пивом.

– Вам что‑нибудь принести? – осведомился Табачник у Хлои, выставляя передо мной бокал.

– Нет, спасибо, – отказалась она. Повар исчез так же тихо, как и появился.

– Буду держать вас в курсе всех событий, – пообещал я.

– Когда вы намерены приступить? – ожил Карп. Голосом, кстати, он пошел в отца.

– Сейчас позавтракаю и приступлю.

Хлоя поднялась из кресла и в сопровождении сына покинула комнату. Я последовал за ними. Карп помог матери одеться. Приоткрыл дверь, пропустил ее вперед. Хлоя задержалась на пороге, обернулась ко мне и сообщила:

– Самсона обвиняют в убийстве этой девушки. Я не знаю ее имени. Меня в полиции допрашивали о том, какие отношения были у сына с отцом. Они думают, что Самсон убил Троя?

– Не берите в голову. Полиция имеет привычку заблуждаться, – обнадежил я.

Епифановы покинули наш дом. Я запер за ними дверь и проследовал на кухню, где меня дожидался завтрак: омлет с ветчиной, посыпанный зеленым луком и специями. Изумительного вкуса блюдо! Я накинулся на него, забыв про бокал с пивом, оставленный в кабинете на столе. Вспомнил о нем только тогда, когда на тарелке не осталось ни крошки.

На кухне появился Кубинец. Не говоря ни слова, бросил передо мной свежий выпуск «Санкт‑Петропольских ведомостей», развернутый на странице с кричащим заголовком:

«РЕСТОРАННЫЙ БОСС УБИТ СОБСТВЕННЫМ СЫНОМ».

Подумав, что без пива подобного сорта чтиво потреблять трудно, я прогулялся в кабинет. Вернувшись, уткнулся в статью, не забывая прихлебывать напиток.

Ничего нового в газете не было – за исключением обстоятельств гибели Троя. Перед смертью его долго били. С таким ожесточением, что опознавать труп пришлось личному дантисту Епифанова: от лица осталась кровавая каша… Кости переломаны… Картина ужасающая. Жена Троя при виде трупа мужа потеряла сознание, а когда очнулась, два часа провела у психиатра… Газетчики в один голос обвиняли в смерти отца Самсона Епифанова: младший сын, избалованное создание… Отец впервые в жизни позволил себе указать, что ему нужно делать, и Самсон взбесился. Накинулся на отца с кулаками, не ведая, что творит…

Большей глупости я в жизни своей не читал!

Отбросив с отвращением газету в сторону, допил пиво и поднялся из‑за стола. Пора было поразмыслить над тем, что имеем в наличии, и спланировать, куда двигаться дальше.

Перед смертью Троя я пообещал, что навещу его сына и побеседую с ним. С этого решил и начать следствие. Только попасть к подозреваемому не так‑то просто. Куда легче, когда он разгуливает на свободе…