Толпа гудела и медленно шевелилась. Получившие сегодняшний паек старались как можно быстрее уйти. Некоторые начинали есть сразу, откусывая ломти от сероватого брикета, пока пробирались сквозь людскую массу.

Справа послышался вопль отчаяния – у кого-то отобрали паек. Оставшийся без пропитания продолжал кричать. Зря, все равно никто не поможет, все ждут своей очереди. Здесь каждый сам за себя. Остался жив – радуйся и уноси ноги.

Пробиться к выдаче Лохлану удалось на удивление быстро, не прошло и часа. У безов еще оставалось достаточно пайков, второй мобиль еще не распаковали.

– Имя? – спросил мужчина, выдающий еду.

В руках он держал сканер, которым уже прошелся по затылку Лохлана, и планшет, куда стекались данные со сканера – безы пытались изобразить хотя бы видимость порядка: паек выдавали только после сканирования «балалайки», чтобы исключить выдачу двух пайков в одни особо наглые руки. Справа и слева от выдающего в кузове стояли два беза в форме. Оба с «дрелями» на изготовку. Лохлан заметил, что предохранители на оружии у обоих сняты.

Флетт открыл рот и понял, что мысли, роящиеся в голове, никак не хотят складываться в звуки его имени. Нет, он не то чтобы забыл, как его зовут, но произнести свое имя вслух у него не получалось.

– Имя?! – более требовательно выкрикнул без. Было видно, что весь этот процесс его сильно раздражает. Охранники, как по команде, подняли «дрели».

Лохлан еще раз попытался произнести слова, но язык будто прилип к небу, а горло свело спазмом и изо рта вылетело лишь невнятное карканье.

– Лохлан Флетт его имя, – послышался голос сзади. Знакомый голос, Лохлан его вроде бы раньше слышал.

– «Синдин»? – резко спросил без и отодвинул сверток от протянутых рук Лохлана. Паек давали всем без разбора, но раздающего еду беза никто не проверял, так что ему решать, дать еду или отказать. Сегодняшнему не нравились наркоманы. А может, когда-то ему насолили тритоны.

– Нет, – сказал все тот же голос, – он не «минус». Контуженый.

Без сделал пометки в планшете и, не глядя, отдал сверток Лохлану. Флетт, быстро спрятав еду под курткой, обернулся. Перед ним стоял Элиот. Ну конечно же, он знал этот голос! Повезло, мог остаться без пайка.

– Опять свое имя забыл? – поинтересовался Элиот.

– Опять? – не понял Лохлан.

«Лохлан Флетт», – повторил он на всякий случай про себя. Вроде бы получается. Но он и раньше помнил, как его зовут, только почему-то не мог сказать. Или не помнил?

– А я смотрю, ты стоишь, на беза вылупился, и крякаешь что-то. Думаю, помочь надо человеку. – Элиот тоже получил свой паек и, не глядя сбросив чью-то руку, как бы невзначай вцепившуюся в его еду, пошел в сторону блокпоста, толкая перед собой ничего не понимающего Лохлана. – Ты сегодня на «Callboard» пойдешь?

На «Callboard»? Зачем ему надо туда идти? Лохлан начал припоминать, что действительно нужно сходить к «Доске объявлений», но для чего, не знал. Найти новый заказ?

Каждый вечер, в темноте и духоте ночлежки (если, конечно, удавалось занять место), Лохлан пытался понять, для чего он убивает людей. Выбирает жертву, преследует ее и убивает. По утрам, после посещения «Callboard», он был уверен, что у него есть заказ, что он выполняет нехитрую работу киллера. Но вечером, после наступления темноты, почему-то в этом возникали сомнения: где в таком случае деньги, выплаченные за совершенные им убийства, где сами заказы, и почему он помнит только факт убийства? К утру все подробности исчезали из памяти, оставались лишь обрывки совершенного накануне и уверенность, что нужно продолжать это занятие.