Я гнобила себя. По всем поводам. Что не могу справиться с работой. Что не могу организовать бизнес. Что не могу организовать собственную жизнь. Что не достигла ничего – ни в танцах, ни в йоге, ни в профессии. Что не могу даже ремонт сделать. Что не могу стать желанной и единственной для мужчины, которого упорно искала все эти долгие годы.
Да, именно этот последний фактор и был причиной всего. Бесконечный вопрос – «почему?» звучал во мне двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Я пыталась понять, почему после всего того, что было между нами, после той совершенно потрясающей близости и тех фантастических процессов и событий, которые происходили с нами, когда стало понятно, что всё это не просто так и наша встреча находится далеко за рамками обычного понимания и обычной жизни, он сделал другой выбор. Что другая женщина, точнее, девятнадцатилетняя девочка, моложе его на двадцать два года и годящаяся ему в дочери, смогла дать ему такого, чего не могла дать я, или почему он не дал мне возможности дать ему всё то, что я хотела отдать. Я вновь и вновь задавала себе этот вопрос, находя миллионы ответов и в то же время не находя ни одного. Я обвинила себя в том, что я ни на что не гожусь. Что не могу заинтересовать и удержать человека, которого искала – того единственного человека, который стоит того, чтобы его удержать. Что я тряпка, уродина, размазня, язвительная стерва, полная дура, ну и попросту дрянь.
Этот вопрос заменил собой всё – работу, друзей, увлечения, интересы, и даже сон. Я не могла собраться. Два с половиной года я старалась быть лучшей для него, ради одной только цели – чтобы держаться за руки дальше и идти вместе. Я готова была принимать всё – и его многочисленных женщин, и его детей от всех этих женщин, и его бесконечную ложь и всё что угодно, только быть вместе. Но сейчас он держал за руку другую женщину – и я хотела знать почему.
Это было невыносимо.
Было ясно одно – сама я не справлюсь. Мне было всё равно, где искать помощи – и я искала её везде. В книгах, в людях, в случайных фразах – везде. Я сменила двух психологов, а потом и вовсе перешла на тяжёлую артиллерию в виде психиатра и, сдавшись под его натиском, начала принимать таблетки. Это было невообразимо – я была убеждённой противницей любых химических вмешательств в организм, и в моём доме аптечкой служили мешки с травами и баночки с лекарственными маслами и настойками ручного приготовления. На крайний случай были какие-то таблетки – что-то типа но-шпы и валидола. Но теперь на моём столе лежала груда таблеток, при взгляде на которую меня ощутимо тошнило.
Я принимала таблетки горстями, но мне не становилось легче. Внутри себя я понимала, что нужно что-то кардинально изменить, нужен толчок. Нужен шаг, какой-то совершенно неожиданный для меня шаг, который выведет меня из этого замкнутого круга. Пришла мысль об ашраме… Где-то я прочитала, что с санскрита ашрам переводится как «место, где нет боли». Мне нужно было место, где я смогу оставить свою боль…
В тот момент я мало знала об ашрамах – я очень поверхностно представляла себе жизнь в ашраме и уж тем более я не знала ни мест, где они расположены – ни названий, ни адресов, ничего. Но в ту минуту, когда мне пришла в голову мысль поехать в ашрам, к горлу подступил ком и потекли слёзы. Это были слёзы радости и облегчения. Впервые за много месяцев я выдохнула. Я увидела корабль – ашрам был моим кораблём, и мне оставалось лишь одно – собрать последние силы и доплыть. Я пробовала слово «ашрам» на вкус и на цвет, и каждый раз волна покоя накрывала меня, помогая держаться на плаву. Я представляла себе, как буду подниматься на рассвете, заниматься йогой, приводя в порядок тело, а следом за ним и разум, принимать ашрамовскую пищу – простой рис, простоквашу, фрукты, а потом просто тихо сидеть, слушая, как шумит океан – и каждый раз при мысли об этом мне становилось легче. Я стала искать место, которое могло бы стать моим прибежищем. Мне хотелось найти один конкретный ашрам, о котором я читала в книге, но я не знала ни названия, ни места, где он расположен и не понимала, за что мне зацепиться. Оказалось, что информации об ашрамах в интернете не так много. Я нашла несколько ашрамов, и все они были очень известными, что, в общем-то, меня и напугало. Все они были рассчитаны на сотни людей, и мне сложно было представить уединение в такой ситуации. Но больше всего меня пугало другое – всё это очень попахивало религиозным фанатизмом. Точнее даже не религиозным – каждый ашрам носил имя основавшего его «просветлённого» человека, которого по праву, конечно, приравнивали к лику святых, но настолько неудачно, что у меня мороз по коже шёл. Всё когда-то сказанное и сделанное этим человеком, трансформировалось каким-то странным образом, приравнивалось к единственно верной истине и требовало абсолютного поклонения без необходимости осмысления. Мне показалось, что проживание в ашраме такого рода требовало преклонения конкретно перед данным аватаром (Гуру, Учителем), а также готовности обсуждать как он жил, что он делал, что он сказал и испытывать благоговейный трепет непосредственно перед этим человеком. Я, безусловно, испытывала и испытываю уважение к каждой великой личности, а уж тем более, если речь идёт о личностях, достигших таких серьёзных высот в духовном развитии, но биться головой об пол перед портретом кого-либо из этих людей я пока была не готова. На третьем десятке своей жизни я всё ещё была свободна от какой-либо конкретной религии и крайне признательна Создателю за то, что он позволял мне общаться с ним напрямую, без посредников. Менять что-либо в этом направлении я пока была не готова.