Шнайдер пришел в ужас, возмущенный до глубины своей скупердяйской души:

– Ты издеваешься, что ли, Джоко? Даже шесть миллионов ооновских – только половина его настоящей цены. Это же «Ву Моррисон», чувак.

– А криокапсулы в нем есть?

– Э-э-э… нет.

– Ну и на кой хер он мне тогда сдался, Ян? – спросил Роспиноджи спокойно. Он бросил взгляд на женщину справа, и та безмолвно протянула ему бокал вина.

– Видишь ли, сейчас единственное, ради чего кому-то, кроме военных, может понадобиться космический корабль, – это вылететь отсюда, прорваться сквозь блокаду и вернуться на Латимер. Я понимаю, что заявленные шестьсот тысяч километров дальности полета для умелого пилота не предел и что навигационные системы у «Ву Моррисонов» пристойные, я в курсе; но при скоростях, которые можно выжать из «ISN-70», притом левой комплектации, все равно понадобится в лучшем случае тридцать лет, чтобы добраться до Латимера. Для этого нужны криокапсулы, – он поднял руку, останавливая протесты Шнайдера. – И я не знаю никого, буквально никого, кто мог бы их достать. Ни за баб, ни за бабки. Лэндфоллский Картель понимает, что к чему, Ян, и все ходы и выходы перекрыл наглухо. Никто не выберется отсюда живым – по крайней мере, до конца войны. Вот и весь сказ.

– Можно без проблем продать его кемпистам, – заметил я. – Военная техника им нужна как воздух; они заплатят.

Роспиноджи кивнул:

– Да, мистер Ковач, они заплатят, и заплатят они в санах. Потому что ничего другого у них нет. Ваши «клиновские» дружки об этом позаботились.

– Они мне не дружки. Я просто ношу их форму.

– Однако же она хорошо на вас сидит.

Я пожал плечами.

– Как насчет десяти? – с надеждой спросил Шнайдер. – Кемписты платят впятеро больше за восстановленные суборбитальники.

Роспиноджи вздохнул:

– Ну да, а тем временем мне придется его где-то прятать и давать на лапу тем, кто его обнаружит. Это же тебе не скутер-внедорожник. Кроме того, придется устанавливать контакт с кемпистами, что, как ты, возможно, знаешь, в наши дни карается принудительным стиранием. Надо будет устраивать секретную встречу – причем брать с собой вооруженную охрану на случай, если эти горе-революционеры вздумают реквизировать товар, вместо того чтобы раскошеливаться. Как они, скорее всего, и поступят, если прийти безоружным. Оцени организационные расходы, Ян. Я тебе услугу оказываю, помогая сбыть его с рук. К кому еще ты с ним пойдешь?

– Восемь…

– Шесть нас устроит, – вклинился я. – И мы благодарны за услугу. Но как насчет того, чтобы подсластить сделку, подбросив нас в Лэндфолл и снабдив кое-какой бесплатной информацией? Просто в качестве дружеского одолжения.

Взгляд мальчика стал острым, переместился на Таню Вардани.

– Бесплатной информацией, значит? – он комически подергал бровями. – Такой, знаете ли, не существует в природе. Но разве что в качестве дружеского одолжения. Что вы хотите знать?

– Лэндфолл, – сказал я. – Кто там самая шустрая рыба-бритва за пределами Картеля? Я имею в виду корпорации второй, возможно, даже третьей величины. Какая новая звезда собирается вспыхнуть на горизонте ближайшего будущего?

Роспиноджи задумчиво отхлебнул вина:

– Хм-м. Рыбы-бритвы. Не думаю, что у нас на Санкции IV они водятся. Да и на Латимере, если уж на то пошло.

– Я с планеты Харлан.

– Ах вот как. Но не из куэллистов, я так полагаю, – он кивнул на форму «Клина». – Принимая во внимание вашу нынешнюю политическую позицию, я имею в виду.

– Не стоит слишком уж упрощать куэллизм. Кемп постоянно цитирует Куэлл, но, как большинство людей, он избирателен.