– Что значит помогать с Евой?

– Узнаешь, когда познакомишься с ней.

Саша подошел к Антону и снова сел на песок.

– Я согласен, – сказал робот.

– А тебя по спутнику смогут вычислить? Ты все же вещь дорогостоящая, – спросил Антон.

– Я не вещь.

– Ты понял, о чем я.

– Понял. Не смогут. Хозяин что‑то сделал с этим. Он сказал, что я не подключен больше к общей сети. А еще я был в его собственности, он покупал меня. Так что специально искать меня не будут.

– Вот и чудно, – сказал Антон и хлопнул Сашу по плечу. Робот посмотрел на руку Антона и спросил:

– Это был дружеский жест?

– Да.

– А далеко до вашего дома?

Антон ничего не ответил. Сморщил лицо и напрягся, держась рукой за ребра. С хрипом вдохнул и залился кашлем, сплюнул кровь. Завалился на бок, потом встал на четвереньки. Саша вскочил и попытался поднять его. Антон оттолкнул робота ладонью, Саша чуть не упал, но сбалансировал равновесие.

– Не трогай, – хрипло произнес Антон, – сейчас пройдет.

– Что это? – спросил Саша.

Антон лег на бок и поджал ноги к груди.

– Сейчас пройдет, – повторил он.

Робот сел возле Антона. Молча разглядывал его, лежащего на песке. Через минуту Антон встал, достал из кармана бумажную салфетку и вытер ею губы.

– Пора идти, – сказал он.

– Что это было? – спросил Саша.

– Я болею.

– Чем?

– Рак легких.

– Ты умрешь?

– Да, но не скоро.

– Откуда ты знаешь, что не скоро?

– Знаю. Потому что скоро мне нельзя.

– Понятно.

– У меня к тебе просьба, – сказал Антон, – не говори ничего Еве.

– Хорошо. Значит, я тоже могу тебя шантажировать.

– Выходит, что так.

***

Антон приложил палец к сканеру, и они с Сашей зашли в квартиру. Робот снял резиновые накладки с подошвы ног и положил их возле обуви в прихожей.

– Умно, – сказал Антон, – а мы Бобу ноги протирали.

Антон зашел на кухню и позвал жестом Сашу, но тот увидел в отражении зеркала пианино в комнате Евы.

– Можно я пройду туда? – спросил робот.

– Да, только вещи Евы не бери, она будет ворчать.

Саша сел за инструмент. Поднял крышку и начал играть. Услышав мелодию, Антон заглянул в комнату дочери. Робот играл настолько качественно, настолько мастерски, будто профессиональный пианист. Антон, как человек, окончивший музыкальную школу еще в далекой юности, особо тонко мог ощутить высокий уровень Сашиной игры.

«Хотя, чему я удивляюсь, – подумал он, – заложили в него программу, вот он и играет по алгоритму».

Робот сбился и остановился. Посидел пару секунд, уставившись на клавиши. Потом проиграл последний такт и снова сбился.

– Как же там… – сказал он негромко сам себе.

Попробовал еще раз.

– Забыл, – сказал Саша.

– Как программа может «забыть»? – спросил Антон.

– Какая программа?

– В тебя записали программу проигрывания пальцами по определенным клавишам. Как понять – «забыл»?

– Никто в меня ничего не записывал. Мой хозяин показывал мне, куда нажимать, а я пытался повторять. Потом я долго тренировался. Давно это было. Я музыкой уже лет десять занимаюсь. Эту композицию я сам написал.

– Музыка – это в каком‑то смысле математика. Математика мира творчества. Можно писать, будучи глухим, но зная закономерности.

– К чему ты клонишь?

– К тому, что не может быть у робота творческого мышления. Ты просто заешь комбинации клавиш и нажимаешь на них, – Антон немного повысил голос, но не от злости и раздражения, а от удивления.

– Когда хозяин начал учить меня живописи и музыке, я как будто вышел из… – Саша посмотрел на свою ладонь, – из какой‑то пелены, из тумана. Это было не мгновенно, я прошел путь просветления. Я начал видеть все по‑другому. Как будто я очнулся от полудремы, и все вокруг стало четким и понятным. Мне сложно подобрать точные слова. Может, так и появляется сознание.