– Ты нас боишься, – уверенно заявил дракон. – Это пройдет, ты привыкнешь. Идем завтракать?

Сначала мы пошли в купальню, я окунулась прямо в сорочке, в которой спала. Не хотела, чтоб муж видел мое некрасивое угловатое тело. Быстро за ширмой сняла мокрую, липнущую к телу ткань и переоделась.

Как и вчера, заняла угловой столик.

После затихающего звука медного гонга появилась красавица Уна. Сегодня лифчик был синий, скрывающий ничуть не больше вчерашнего, а юбка красная, но совершенно прозрачная, да еще и с запа́хом, при каждом шаге мелькали округлые колени.

Она притащила поднос, и вчерашняя сцена повторилась. На моей тарелке оказался оранжевый шарик, брусочки какого-то желто-зеленого овоща и крупные черные зерна. Сегодня мне принесли ложку вполне привычного вида. Золотую, узорную, выступами и с эмалевыми цветами на держале1. Даже не стала брать прибор, так и сидела, опустив голову. Перед Лейгердом выстроилась целая шеренга мисок, плошек и блюд. Уна с доброжелательной улыбкой обмакнула зажаристый кусочек в соус и добавила на тарелку Лея.

– Уна, – сказал Лейгерд, не торопясь приступать к еде. – Почему ты не спрашиваешь, что любит вкушать утром твоя госпожа, а моя жена?

– У госпожи неважный аппетит, как жалко! – Уна заискивающе улыбнулась. – Госпожа, это папайя, авокадо и черная фасоль, это очень вкусно! – она придвинула розетку с прозрачным желтоватым соусом.

– Спасибо, – отодвинула тарелку. – Мне не знакомы эти названия, не думаю, что смогу переварить.

– Госпожа, скажите, что вы хотите, и это сейчас же доставят! – Уна побледнела.

– Молока и лепешку, – я опустила голову. Мне показалось, что Уна сейчас расхохочется и скажет, что такого на дворцовой кухне быть не может. Это же дворец, а не крестьянская хижина! Тут подают только изысканные блюда!

Но Уна вскочила, низко поклонилась и ушла.

– Попробуй, это правда не повредит тебе, – кивнул Лейгерд.

Отломила по кусочку. Оранжевая папайя напомнила мне по вкусу мыло. Если бывает мыло из тыквы. Авокадо было жирным и неприятно пахло, я выплюнула кусочек обратно. Фасоль оказалась вполне привычного вкуса, крахмалистая и довольно пресная. Но я заметила, что разных соусов стояло больше пяти плошек, наверное, просто нужно макать ее в нужный.

– Ваше молоко, госпожа, – Уна поставила кружку и тарелку с лепешками передо мной.

Я сделала большой глоток и закашлялась. Слезы посыпались градом.

– Не в то горло попало, госпожа? – озабоченно спросила Уна.

Лей взял мою кружку, глотнул и изменился в лице. Затем одним движением смахнул все со стола на пол. Уна испуганно ойкнула, вжав голову в плечи. Я продолжала надсадно кашлять.

– Стража! – Лейгерд дважды хлопнул в ладоши.

– Господин, – из-за колонны появился рослый мужчина в красном кафтане, желтом тюрбане и синих шароварах. Босиком! Впрочем, сабля на его боку, кожаный нагрудник и наручи выглядели вполне по-боевому.

– Эта девка отныне свинарка, – спокойно сообщил Лейгерд, указав на Уну. – Обрезать волосы, всыпать десять плетей и отослать на задний двор!

– Господин, что я сделала не так?!

Уна бросилась животом на пол и стала покрывать поцелуями босые ноги Лея. – Вы же знаете, я готова на все ради вас! Я все исполню!

– Больше не желаю тебя видеть, – Лейгерд отвернулся.

Еще два стражника подхватили Уну за руки и потащили из зала. Она визжала, ее крики переполошили весь гарем. Испуганные девушки выглядывали из дверей. Служанки заметались, как подстреленные, между комнат наложниц.

К нашему столу робко приблизилась Альма. Или Сельма, с кувшином.

– Госпоже надо запить, я принесла воды.