Дергаюсь инстинктивно. Тревожный звоночек. Очень тревожный.

- Ты о чем это? – делаю вид, что не понимаю. Откидываюсь в кресле. Давлю взглядом. Но похоже на Снежану ничего не действует.

- Ты, сука отмороженная, - подходит она почти вплотную. Наклоняется ко мне, обдавая сладким парфюмом. – Ты какого к детям полез? За каким хреном вообще ко мне приперся, если видеть не хотел?

Молча смотрю на зарвавшуюся девицу. Держу паузу как в театре, прекрасно зная, как это бесит. Вот и Снежана не выдерживает первой. Тушуется от моего взгляда. Не знает куда деть руки. Так и стоит передо мной, опустив плечи.

- Сядь, пожалуйста, - холодно киваю на кресло. – И давай поговорим как нормальные люди…

- Ты нормальный? Не смеши, – приподнимает бровь Снежана, но все-таки садится напротив.

- Чай? Кофе? – спрашиваю, стараясь быть учтивым.

- Воды, если только, - выдыхает девица, откидывает на соседний стул сумку от Фурла, подаренную мной.

Прошу секретаршу принести воду и внимательно смотрю на бывшую.

- Давай внятно и по порядку, - велю, как только ее стакан наполовину пустеет. – У меня мало времени, детка. Советую не тянуть.

- Ты вчера детей разогнал у подъезда, - устало сообщает Снежана. – А Люсю отец избил. Скорая увезла. В реанимации девчонка. Какого тебя принесло, Саша? Зачем ты вмешался?

- Погоди, - рычу, подскакивая из-за стола. – Как в реанимации? За что избил?

- Ну он нелюдь конченный, понимаешь? - красные губы печально скользят вниз. Да и сама девица чуть не плачет от горя. – Он их с матерью третирует постоянно. Поэтому, давай, полковник Ибрагимов, принимай меры. Коль вписался, помоги девчонке.

- А эти пацаны? – спрашиваю осторожно. – Кто из них поделился?

- Один из них мой племянник. Он мне вчера все выложил, - поясняет Снежана и я неожиданно, впервые за два года знакомства вижу в ней нормального человека, а не гламурную дурочку.

- Ну я понял, -киваю коротко. – Я впишусь, ты же знаешь. Только дай мне все явки и пароли, Снежа.

- Да-да, сейчас, - поспешно лезет она в сумку. Ищет там что-то и, найдя там черный ежедневник, достает ярко-розовый липкий листок. – Вот возьми. Тут сотовый матери. Фамилия и имя девочки. И номер карты. Но деньги можно кинуть и по номеру телефона. Он привязан к карте, - торопливо сообщает она.

- Снеж, - усмехаюсь в ответ. – Я ресурсом помогу лучше. Договорились?

- А-а… ну да, - спохватывается она и на красивом лице замирает странное выражение разочарования.

Не понял! Она меня развести на бабки хотела? Интересное кино.

- Служба безопасности займется, - киваю, давая понять, что разговор закончен. – Всего хорошего.

- Саш, - печально тянет Снежана. – Может, мы снова… Я бы тебя простила…

- А я ни в чем не виноват перед тобой, - роняю спокойно. – Спасибо тебе за все.

- Ты вот так просто говоришь? – охает она. – Как будто фантик в помойное ведро выкинул…

- А что же ты хочешь, дорогая? – интересуюсь насмешливо. И вспомнив кое-что из жизни Алишера, предлагаю. – Могу отобрать все подарки. Хочешь?

- Не-ет,- в ужасе подскакивает с места Снежана.

- Вот и я не хочу, - ставлю точку в разговоре. – Пока.

Положив затылок на подголовник, наблюдаю, как Снежана быстро ретируется к двери. Только красные подошвы лабутенов мелькают.

«Смешно, ей богу!» - усмехаюсь криво. И очень надеюсь, что больше эта красавица сюда не заявится. Намек, как говорится, должен быть понят с первого раза.

- Юра, - звоню главному безопаснику корпорации. – Зайди, пожалуйста!

Взгляд падает на розовый листок, прилепившийся к столешнице.

Никонтова Людмила. Шестнадцать лет. Склиф, твою мать!