И задумчиво потирая гладко выбритый подбородок, переводит взгляд с Катерины на меня и обратно.

У доски покашливает Олеся.

- Записывайте задачу, Самойлова, - не оборачиваясь просит ее семинарист и снова сверлит меня недобрым взором. – Макарова, - произносит мое имя нараспев. – Это вы сегодня с процессией в МГУ заявились? Кого хотели удивить?

- Даже в мыслях не было, - отвечаю четко. Не дам я этому типу себя запугать.

- Тогда ступайте к доске, - усмехается он. – Вот и посмотрим, что там у вас в мыслях… Решите задачу для Самойловой. А вы, садитесь! – велит растерявшейся Олесе.

На ватных ногах выхожу из-за стола. Поднимаюсь на кафедру. И взяв в руки мел, раздумываю.

А затем быстро вывожу формулы. Одну за другой. И даже кайфую тихонечко.

В аудитории разом смолкают разговоры. А с лица Афонасьича сходит гадская ухмылка. Он как завороженный следит за моими действиями.

- Там минус, а не плюс, - подает голос кто-то.

- Где? – поворачиваюсь к щуплому парнишке.

- Вон, в третьей строке! – показывает тот на доску.

Возвращаюсь к написанному, проверяя каждый знак.

- Нет, там все правильно, - заявляю уверенно и снова принимаюсь за работу. Исписав всю доску, оставляю лишь маленький уголок справа. Ставлю там знак ровно и торжественно пишу единицу.

- Готово, - отряхиваю мел с пальцев.

- Молодец! – кивает семинарист и, окинув аудиторию строгим взглядом, интересуется ехидно. – Кто-нибудь стримил?

Над классом поднимается несколько рук.

- Тогда записывайте и не пропустите ни одного слова, - торжественно заявляет он. – Сейчас Анастасия Макарова решила уравнение весьма интересным способом. Ставлю «пять» и автомат за коллоквиум. Так всем и передайте. Учиться надо и головой думать.

На негнущихся ногах бреду с парте. И словно выстрел получаю насмешливую реплику в спину.

- Теперь мне понятно, почему тебя в МГУ с охраной доставили!

14. 14. Рулон обоев

14

Александр

О чем я думал, когда схватив девчонку за руку, потащил за собой? Уж точно не о том, чтобы она успела на занятия. Улыбаюсь, вспоминая, как Настя дернулась от неожиданности. Но руку из моей не вырвала. Спокойно шла рядом, как и подобает хорошей девочке, которую так и хочется защитить. Обнять и никуда от себя не отпускать.

Проняла, зараза, до самых печенок! И не отпускает. Даже думать не могу ни о ком другом.

Сколько их побывало в моих руках и в моей постели? Нежных утонченных цыпочек и роковых красоток. Но ни разу в жизни не чувствовал, как крышу сносит только лишь от одного прикосновения, как тяжелеет в паху только от одной застенчивой улыбки.

Вернувшись в тачку, вдыхаю слабый аромат, оставшийся на пальцах. Настин запах. Какие-то наивные духи с жимолостью. Или так пахнет она сама?

Медленно веду пальцем под носом. И улыбаюсь как дурак.

«Интересно, пусси у нее такая же сладкая?» - приходит в голову шальная мысль. А неуемная фантазия уже подгоняет картинки.

Стопэ!

Выдыхаю раздраженно и никак не могу понять, чем меня так проняла эта девчонка? Почему именно она? Запретный плод? Любую только позови, прибежит. А эту нельзя. Вот и хочется.

Лучше держаться подальше от Насти Макаровой. Иначе, сплошная пытка. Видеть и точно знать «Нельзя. Не твое!».

Настроение сразу портится. Тянусь к ноуту, лежавшему на том самом месте, где еще несколько минут назад сидела Настя.

«Я готов целовать песок, по которому ты ходила», - приходит на ум слова давно забытой песенки.

И если по чесноку… я действительно готов. Даже восставший член тому подтверждение.

Нужно не думать о ней. Попытаться отвлечься работой. Усилием воли открывают ноут,