- Ну, на материке нет такого прозрачного воздуха, как у нас на острове, там везде туман. Он бывает плотный или же прозрачный, но он есть всегда. Солнце никогда не видно. Охотники не заходят вглубь материка, потому что боятся потеряться. Только компас помогает найти дорогу. Но Прометей как-то находит ее и без компаса.

            Вместо нормальной твердой земли почти везде колышущаяся поверхность из водорослей. Ногу они не держат, но вот в широкоступах из лягушачьей кожи ходить можно спокойно. Вначале это непривычно, потому что все вокруг волнуется и колышется. Там, где слой водорослей тончает, находится или болото, или река. Болото – это плохо. Оно выделяет газ, и, если надышаться им, то можно потерять сознание и умереть, и еще можно провалиться в него и оно затянет. Болота надо обходить стороной.

            - А если река? – Анхелика слушала с разинутым ртом.

            - Если река, то широкоступы не помогут. Туда без лодки лучше не соваться и близко к краю не подходить. Прометей рассказывал, что его однажды кто-то из-под воды пытался за ногу схватить. Он говорит, что видел огромную пасть с мелкими зубами, схватившую его широкоступ за край. Так он вернулся потом на одном широкоступе.

            - А тебя не хватал никто за ногу?

            - Меня нет. Прометей дорогу хорошо чувствует, поэтому старается обходить опасные места. Вот лягушки однажды напали на нас, еле ноги унесли.

            - Да ты что, расскажи. – Анхелика засучила ногами в нетерпении.

            - Да что там рассказывать. Мы легли спать прямо на водорослях, рядом никакой земли не оказалось. Я обещал Прометею караулить, а сам заснул. Знаешь, там из-за вечного тумана все время в сон клонит. Почувствовал я только, как подо мной колышется все. Со сна даже приятно было, как в кроватке укачивало. А когда проснулся, чуть не закричал. Вокруг нас было штук десять здоровых жаб. Они пучили на нас свои глазищи и пускали слюни. Только представь, мы как внутри хоровода из лягушек были. Прометей, конечно же, не спал, он проснулся раньше меня.

            Мы молчим, и жабы молчат, смотрим друг на друга. У Прометея нож длинный был, а у меня слега, на случай если провалюсь, но расклад все рано был не на нашей стороне. И скорее всего, нас бы уже в живых не было.

            - А что же случилось? – Анхелика смотрела на Ивана во все глаза.

            - Сова. Представляешь? Она бесшумно упала сверху, схватила одну лягушку за голову своими когтищами и так же молча исчезла. Лягушки вразбег, а мы с Прометеем еще долго сидели на одном месте и не могли прийти в себя.

            - Как интересно. А потом вы сталкивались с лягушками?

            - Постоянно, им главное не дать себя окружить. И если срубить парочку атакующих, они уже не прут так настойчиво.

            - А совы?

            - Вот совы - это проблема. Они принимают людей за добычу и атакуют. У Прометея вся спина в шрамах от их когтей.

            - А у тебя?

            - У меня еще нет. Бог миловал.

            - Мне кажется, шрамы идут мужчинам. С ними они выглядят героически.

            - Успею еще, какие мои годы.

            - А после вашего наказания вы снова пойдете на материк?

            - В зиму нет, не пойдем. Прометей говорит, что зимой можно в град попасть, или просто замерзнуть. В тумане холод ощущается гораздо сильнее. Одежда промокает и согреться нельзя.

            - А если развести огонь?

            - Там все и всегда мокрое, и не горит. Кроме…, - Иван неожиданно замолчал.