– Дан Рикардо Демарко? – удивился дан Джорджо Андреоли.

– Да, папа!

– Кто это такой, дочка?

– Не знаю, папа. Но я его хочу.

Дан Джорджо Андреоли только руками развел.

Кроме черных волос и больших карих глаз дочка, увы, унаследовала одно неприятное качество от кого-то из предков.

Если ей чего-то хотелось, проще было это дать, чем объяснить, что нельзя.

Судьба Рикардо Демарко была предрешена.

От Рождества ее величество не ждала ничего хорошего.

Вот просто ничего!

Страна готовилась праздновать, сыпал снежок, закрывая улицы, вкусно пахло имбирными пряниками…

И у Адриенны начиналась неудержимая тошнота.

Ей даже эданна Франческа сочувствовала… очень смутно и на расстоянии, но сочувствовала. Как-то не хотелось ей такое испытывать.

Мало ли из-за чего?

Нет-нет, нам такого и даром не надо, и с доплатой не возьмем.

Двор хихикал, эданна Франческа бесилась. Достала она всех, хуже клопов и блох, а потому… понятно, в лицо никто и ничего не говорил. И не собирался.

Королевский двор вообще оказался меж двух огней. С одной стороны – ее величество. Мать наследника… теперь уж точно – мать. И лучше ее уважать. Так… на всякий случай.

Понятно, что его величеству все желают долгих лет жизни и правления, но ребенок-то будет любить свою мать… наверное? И как потом он отнесется к тем, кто высказывал разные «фи»?

Да и просто так… Филиппо Четвертый пока еще не до конца забыл отцовские наставления. Эданна Франческа старалась что есть сил, лила мед и яд, уверяла, что умнее Филиппо королей еще не было. Даже в легендах.

Филиппо пока держался.

А может, еще этому способствовал и кардинал Санторо, неожиданно, после смерти его величества, подставивший молодому королю плечо.

Кардинал действительно взял на себя часть государственных дел, где-то помогал, где-то разбирался сам, потом ставя короля в известность и умоляя не казнить его… он-де, как верный слуга, не смел отвлечь его величество… но если вы пожелаете, все можно еще перерешать…

Филиппо не возражал.

Да и взял на себя кардинал ту часть, которая его раздражала. Если уж честно…

Адриенна уверенно работала с казначейством и его бумагами. А кардинал вполне грамотно и уверенно решал все дворянские и земельные споры и ссоры. Думаете, таких мало?

Как же!

Вечный спор мелких и крупных землевладельцев, споры двух мелких данов, которые не поделят то дорогу, то корягу, межевые сборы, подорожные…

Филиппо это бесило.

Адриенна была откровенно благодарна кардиналу. Если бы не он… ей было бы намного сложнее, это уж точно. Филиппо Третий подобрал преотличную команду, просто восхитительную, но как дальше-то? Вот на переходе они с Филиппо Четвертым работать будут. Это их ответственность, их дело, их право, наконец. Перевести королевство через тяжкий рубеж смены власти.

А потом?

Она не дура, она видит, как кривится рядом с эданной Франческой канцлер дан Альметто, как качает головой, глядя на ее супруга, королевский казначей дан Брунелли… к ней-то он относится уже вполне приемлемо. И называет «дочкой», когда оговари-вается.

Казначея подкупил ее искренний интерес. И работоспособность, конечно. Адриенна если что-то делала, то на совесть, и разбиралась, не щадя себя, и в дела вникала. Конечно, баланс замка и баланс государства вещи несравнимые, но… если захотеть?

Если ты работаешь с профессионалом, который готов разъяснить тебе всякие мелочи и подробности? Если с ним можно обсудить любое решение?

Вплоть до оплаты проезда через мост. Сколько брать, где, куда потом идут эти деньги, как этот мост ремонтируется…

Смешно?

А вот!