А вот что непременно стоило спросить:

– Погоди, если Пушок у вас теперь за главного, кто ему вообще может что-то запретить?

Из темноты на нее вытаращились два круглых желтых глаза, и коловерша с почтением прошелестел:

– М-мамочка.

– Прости… кто?

– Ну, наша мама.

– Погоди, так вы что, братья?

Тайка заулыбалась. Все-таки Пушок нашел потерянную семью. Да так быстро! Это ли не чудо?

Коловерша угукнул, как филин. Должно быть, это означало «да».

– Послушай, я понимаю вашу радость. И вашу настороженность тоже. Но мы с Пушком росли вместе. Так что я тоже ему, можно сказать, сестра. Если он решит остаться с вами, я пойму и не буду возражать. Но можно мне с ним хотя бы попрощаться? – На этих словах Тайкино сердце сжалось, а на глаза навернулись слезы.

Наверное, Пушок и впрямь решил остаться с родными. А не предупредил, потому что знал, что она будет плакать, уговаривать… Но пусть уж объявит о своем решении сам, а не прячется за спинами сородичей. А она попытается принять правду, какой бы горькой она ни была. Потому что Пушок, как никто другой, заслуживал счастья.

– А ну поклянись всеми пряниками этого мира! – подозрительным голосом потребовал коловерша.

И Тайка, приложив руку к груди, сказала:

– Клянусь.

– Ну, тогда заходите, что ли, – разрешил этот вредина.

Тайка достала из кармана фонарик и шагнула в темноту.

Пушков братец оказался таким же рыжим, только размером поменьше – на тигра точно не тянул.

– Как тебя зовут? – Она присела на корточки. – А то столько говорили, а так и не познакомились. Я вот Тайка. А это – Яромир.

– Мое имя – Солнышко, – коловерша важно поклонился. – Следуйте за мной, господа двуногие послы, – и как помчался! Тайка за ним едва поспевала.

Кое-где свод пещеры понижался настолько, что ей приходилось пролезать на пузе. Наконец Солнышко юркнул в какую-то особенно узкую щель. Яромир с сомнением посмотрел ему вслед и сказал:

– Боюсь, дальше мне не пролезть, дивья царевна. Я, увы, не коловерша.

– Значит, я пойду одна, а ты дождись меня здесь.

Дивий воин насупился, явно желая возразить, но, завидев покрасневшие глаза Тайки, буркнул:

– Ладно, – и небрежно смахнул слезинку с ее носа. – Но коли не вернешься до вечера, имей в виду: мы с дружиной тебя из-под земли выроем.

Тайка кивнула и протиснулась в кошачий лаз. Немного оцарапала плечо, но это мелочи. Главное, что Пушок жив-здоров и они скоро увидятся!

Солнышко вывел ее в круглый зал, укрепленный извилистыми корнями деревьев. Повсюду – словно норки на ласточкином берегу – виднелись круглые отверстия со сплетенными из лозы дверцами. Они напоминали крышечки для корзинок, из которых кое-где торчали любопытные усатые мордочки. Когда Тайка на них смотрела, коловерши прятались, но все равно сверкали из-за прутьев круглыми глазищами. Некоторые были совсем еще… котятами? птенцами? Интересно, как называются дети коловершей?

Солнышко подвел ее к самой большой норе.

– Тебе туда. Это гнездо старейшины. Только, смотри, ничего там не порушь, дылда!

– Уж как-нибудь постараюсь, – Тайка встала на четвереньки, с осторожностью приоткрыла дверку и поползла.

Вскоре она оказалась в небольшой уютной комнатке – в полный рост здесь встать не получалось, зато сесть – вполне. Весь пол был устлан мягкими подушками и пледами, на отполированном древесном спиле, заменявшем стол, лежали всякие разносолы: нарезанные овощи и фрукты, пирожки, вяленый окорок и даже кружка с квасом. На одной лежанке у стены, укрывшись крылом, спала маленькая белоснежная коловерша с черными – будто бы в носочках – лапками, вторая была пуста, но, приглядевшись, Тайка обнаружила на подушке еще одно знакомое рыжее перо. Пушок только что был здесь, куда же подевался?